Николай Гуданец - Опасный груз

Колонист забился в припадке. Уж на что, Ульc видал виды, но от этого звериного воя и судорог ему стало не по себе. Нагнувшись, он приложил сопло инъектора к шее Хиска и ввел минимальную дозу. Дрожащий наркоман замер, прислушиваясь, как снадобье растекается по его жилам.

- Еще... Дай еще,- прошептал он.- Это на пять минут. Дай полную втычку.

- Сначала скажи, кто такой Зет, зачем вам горючка, кто с вами работает. Живо!

Хиск не сводил глаз с руки Ульса, державшей инъектор.

- Нет...

- Ну, как знаешь.- Разведчик выпрямился и сунул инъектор в карман.

- Помоги... Спаси...-зашептал Хиск, и по его щеке поползла медленная слеза.- Сейчас начнется по новой. Я не вытерплю. Я на клин сойду...

- Отвечай,- попытался вразумить его Ульc.- Хуже, чем есть, тебе уже не будет.

- Нет.

- Боишься Зета?

-Да.

- Но ты понимаешь хоть, что сейчас загнешься? Или у тебя перегорят мозги - разница невелика. Так и так не будет больше тебя на свете.-Ульc вытащил из кармана инъектор и повертел его перед мокрым от слез лицом ширакеша.- Вот оно, спасение. Я тебя запру в каюте, дам тележку, ширяйся хоть неделю. Только сначала дай мне брезец на остальную твою компанию. Ну?

Черты Хиска страшно исказились. Похоже, боль нарастала с новой силой.

- Ты... ничем не-лучше...- прохрипел он корчась.

- Что-что? - не разобрал Ульc.

- Такой же, как мы,-превозмогая муку, проговорил ширакеш, потом перекатился на живот, скрючился, как зародыш, и умолк.

- Через пять минут будет поздно! - крикнул Ульc. - Говори! Говори - и я тебя откачаю!

Хиск захрипел. Вдруг хрип его оборвался, и мышцы напряглись до предела. Начиналась каталептическая фаза, после которой могла следовать лишь агония.

Ульc нагнулся, прижал сопло инъектора к сонной артерии умирающего и дал полную дозу. Чуть погодя тело колониста обмякло, он испустил долгий вздох и блаженно растянулся на полу.

Разведчик освободил его скрученные руки, расстегнув пряжки манжет, перевернул Хиска на спину и вложил ему в ладонь инъектор. Ширакеш стиснул пальцы на рукояти мертвой хваткой.

- На,- сказал Ульc.- Заширяйся, хоть лопни.

Он сел в кресло и, не обращал внимания на простертого у его ног колониста, уткнулся лицом в кулаки. Его била дрожь.

Не каждому дано быть палачом.

Часть вторая

БАШНЯ

НА СВОЙ СТРАХ И РИСК

Казалось, он висит в сплошной тьме.

Лишь бег цифр на шкале квантового лота показывал, что разъездная шлюпка с бешеной скоростью летит к ночному материку.

Никогда еще, наверно, подготовка к разведывательному рейду не занимала так мало времени. Ульc перетащил в кают-компанию одурманенных до бесчувствия Хиска и Тода, оставил им ящик с аварийными пайками и наглухо заблокировал дверь снаружи. Через несколько минут он уже сидел в капитанской шлюпке и, пройдя шлюзование, устремился к запретной планете.

С этого момента Ульc считался вне закона, как грубо нарушивший карантинные предписания.

Впервые вступал он в такой серьезный конфликт с законностью, которую дотоле всячески охранял по долгу службы, и это его даже позабавило. Хотя положение его было далеко не шуточным.

Он шел в рейд на свой страх и риск, шлюпка не имела специального разведывательного оборудования. Ему предстояло работать в одиночку, без прикрытия, без тщательной рекогносцировки и получения вводных, без камуфляжа, связи, биозащиты. Ему не приходилось рассчитывать ни на какую помощь извне. Он не имел при себе ни пневматического оружия с усыпляющими ампулами, ни газовых гранат, сеющих панику среди любого, самого доблестного воинства. Он не был подробно ознакомлен с обычаями населения и общественной структурой, не был снабжен соответствующими биографией, одеждой, гримом, денежными знаками.

В разведслужбе победителей тоже судят, поэтому по возвращении его ждало суровое наказание. Он не предполагал, какое именно, да и не так уж эта перспектива его волновала. Худшей кары, чем дисквалификация, для него изобрести не могли.

Теперь, летя в крошечной шлюпке навстречу неизвестности, он понял, что давно мечтал именно о таком рейде.

Где вся надежда лишь на себя самого. Где сразу видно, чего ты стоишь. Именно ты. Ты сам.

Командир Ивз назвал бы это ребячеством, врач -преступным эгоцентризмом. Но оглядываться на чье-нибудь мнение Ульc не желал. Человек, привыкший рисковать, редко задумывается об отдаленном будущем. Потому что это будущее может не наступить вовсе.

Пока что его занимало одно: как разыскать человека по кличке Зет и раскрыть его агентуру. Проследить пути, по которым идет обмен людьми, сведениями, грузами.