Север Гансовский - Кристалл

— Хорошо. Но ведь вы чувствовали, когда вас брали за пальцы. Когда брал этот завлабораторией.

— Ну и что? Просто мою руку, которая оказалась уже в антимире, брал такой же завлабораторией там. А тот, кто высунул свою кисть сюда, мой двойник, чувствовал прикосновение нашего логоритмиста. И когда мы, скажем, бросали в линзу гаечный ключ, он проскакивал в антимир, а оттуда в этот же миг вылетал к нам такой же. Поэтому-то кристалл нельзя было ничем проткнуть насквозь. Мы думали, что вдвигаем трубу в феоназ, а на самом деле вдвигали ее в антимир, и она, естественно, для нас исчезала. Но там в это время проделывали точно такой же опыт, и навстречу нам вылезала труба, которую мы ошибочно считали своей.

— Что-то я не очень понимаю.

— А что тут понимать. В антимире все то же самое. Такая же Вселенная, такая же Земля, такой же институт и такой же Копс. В полном соответствии с тем, что делалось у нас. Копс доточил уникальный кристалл до такого же состояния и сунул в него руку как раз в тот момент, когда наш олух царя небесного влез в линзу со своей. А потом в тот антимировский подвал спустились тамошние логоритмист и астрофизик с таким же мною, и так оно все пошло. Они постоянно делали то же самое с трубой, с цветочным горшком и аквариумом. И одновременно с нами поняли, в чем дело. Даже сейчас в том баре сидят такой же вы и такой же я, произносят те же слова и мысля те же мысли.

— Подождите, но вот вы сказали, что астрофизик влез в кристалл и вылез. Вы же видели, что это ваш астрофизик.

— Мы так считали сначала, потому что тот, вылезший, ничем не отличался от нашего. На самом деле наш в это время был в антимире.

— А он понял, куда попал? Что он потом рассказывал про антимир?

— Ничего.

— Почему?

— Да потому, что не знал, что был там. Мы ведь тогда этого не понимали. Он воображал, что так и остался здесь, только видел, что все располагавшееся справа от него стало теперь располагаться слева. Я это тоже испытал. Погружаешься в кумысный туман, потом вылезаешь из кристалла и, как тебе думается, оказываешься опять у себя, поскольку там все одинаковое. Только видишь, что окно уже за спиной. А в это время твой двойник появляется в этом мире, и для оставшихся здесь ничего не меняется. Позже-то мы всю эту механику осознали. Пролезаешь туда и говоришь: "Привет в антимире, ребята". А двойник, выбравшийся одновременно к нам, приветствует нашего Копса и других этими же словами.

— Но ведь можно было отмечать, скажем, вашего Копса, когда он лез туда. Поставить на руке метку чернилами. Чтоб убедиться, что оттуда появляется другой.

— Отмечали. Но в том подвале людей осеняла в тот же момент точно та же мысль, и вылезший тоже был с меткой… Нет, что нас убедило, так это обратная направленность процессов. Здесь-то мы и задумались. Секрет вечной молодости — вот что было перед нами, и по сравнению с открывающимися тут возможностями тот эликсир, который Мефистофель дал Фаусту, выглядел чем-то вроде таблеток от головной боли. Фауст просто еще раз сделался молодым, но только затем, чтобы еще раз скатиться к дряхлости. А кристалл позволял сколько угодно раз возвращаться, допустим, к двадцати пяти или двадцати годам и вообще свободно перемещать себя по возрастной шкале. Я, естественно, задумался о самом себе. Мои пятьдесят мне нравились, я бы предпочел возле них и держаться. Но вот как?.. Однако ответ напрашивался сам собой. Год в нашем мире, год в том, и в результате ты не стареешь и не молодеешь. Но поскольку к тому времени у меня уже все перепуталось, и я сам не знал, в каком мире в данный момент нахожусь, я решил сократить этот срок до одного дня. Утречком являешься в институт, заглядываешь в подвал к Копсу, идешь к себе в отдел, занимаешься там делами либо ничего не делаешь, а на другое утро опять та же операция. Тем более что никакой разницы не существовало, невозможно было определить, с антимирцами ты сейчас или со своими. Неплохо придумано, да? Сутки там, сутки здесь? Вот так прошло целых пять лет, в институте привыкли к феоназу, большинство о нем забыло. Заказ на тот двухоктавный капиллятор Копс, конечно, так и не выполнил, лаборатория получила то, что ей требовалось, из литейной мастерской. Но на шестой год им опять потребовалась большая линза. Копс взыграл духом и еще раз со своим дурацким упрямством приступил к феоназу. Снова шаблоны, снова та же история. Само собой разумеется, ничего не получалось да и не могло получиться. Тогда, обозлившись, этот осел берет мощный лазер, становится против кристалла и бьет лучом прямо в центр помните, я вам говорил, что таким способом он расправлялся с испорченными линзами. На его счастье, луч пролег как раз по оптической оси. Случись иначе, ошибись Копс хотя бы на миллиметр, ему навстречу исторгся бы обратный луч, отправив нашего коменданта к праотцам. Но тут два луча встретились в серединке кумысного "нечто", раздался взрыв, и по всему зданию посыпалась штукатурка. И это было все. Кристалл перестал существовать, и мы с Копсом оказались на грани катастрофы.