Николай Гуданец - Полигон

- Или кто-то свел счеты с ним, - гнул свое Кин. - Почему вы так упорно цепляетесь за версию самоубийства?

Нервно сглотнув слюну, Тарпиц помедлил, потом решился ответить:

- Потому что против этой версии нет веских аргументов. Какие-либо явные признаки убийства отсутствуют, инспектор.

- Говорите, отсутствуют? - сурово произнес Кин. - Или вы не сумели обнаружить? Тут, как говорится, две большие разницы. Ну-ну, показывайте еще.

На мониторе появилась отснятая крупным планом голова трупа, размозженная импульсом в упор.

- Так. Ничего интересного. Дальше.

- Это все, инспектор.

- Больше вы ничего не отсняли? - хмыкнув, удивился Кин.

- Да. - Тарпиц опустил глаза. - Видите ли, двух снимков мне показалось вполне достаточно...

- А где снимок стены со следом импульса?

- Разве это столь уж необходимо?

- Разумеется, - проворчал Кин, раздражаясь необходимостью втолковывать азбучные вещи. - Иначе не установить взаимоположение ствола и головы на момент выстрела.

- Понимаю, но мне показалось излишним...

- Извольте сегодня же сделать дополнительные снимки, - бесцеремонно перебил его Кин. - Зафиксируйте след импульса, как положено, в трех ракурсах и общим планом тоже.

- Слушаюсь, инспектор, - промямлил следователь.

- Около восьми вечера я буду у себя. Свяжемся по сети, передадите мне все видеофайлы и план места происшествия. Результаты вскрытия уже поступили?

- Да, - несколько оживился Тарпиц. - В крови никаких следов опьянения, наркотики также исключены. Судя по остаткам пищи в желудке, за час до самоубийства бедняга поужинал. Под столом в корзине для бумаг обнаружена пустая упаковка от армейского сухого пайка.

- Надеюсь, вы провели дактилоскопическую экспертизу оружия?

- Ну конечно, как же иначе. На икстере найдены отпечатки пальцев Гронски. В обойме не хватает одного заряда.

- А обойму проверили насчет отпечатков? - сразу насторожился Кин.

- Это еще зачем? - с удивлением уставился на него Тарпиц.

- Проверить не мешает. Займитесь этим тоже, не откладывая.

- Будет сделано. - Следователь открыл компьютерный календарь-ежедневник и быстро внес в него короткие пометки.

- Ну что ж, а теперь давайте обсудим возможные версии, - предложил Кин. Утром вам дал показания квадр-офицер Ронч. Надо полагать, они приобщены к делу?

- Да, естественно.

- Рад слышать, что хотя бы это естественно, - ядовито молвил Кин. Давайте начнем с разговора между Рончем и Гронски. Итак, за несколько часов до смерти Гронски намеревался расторгнуть контракт и отправиться на курорты Лебакса. По меньшей мере странные планы для унтера, у которого на личном счету всего лишь полторы тысячи кредонов. Одна только неустойка по его контракту составила бы шесть тысяч, не говоря уже о том, во сколько обойдется увеселительная прогулка. Что вы на это скажете?

- Я весь внимание, инспектор. - Почему-то Tapпиц слегка приободрился, и да его лице заиграла учтивая полуулыбка.

- Теперь перейдем к финалу. Итак, около часу ночи Гронски поужинал сухим пайком, прибрал на столе, надел пижаму и улегся в постель, при этом почему-то забыв запереть дверь. А потом встал и разнес себе череп из икстера. Не совсем естественная картина, вы не находите?

- А почему бы и нет? - Тарпиц небрежно покрутил в воздухе пятерней. Знаете, так нередко бывает у самоубийц. Бессонница, депрессия, дурные мысли...

- Судя по его медицинской карточке, у Гронски не было никаких проблем с психическим состоянием, - возразил Кин.

- Ну, знаете, наш брат избегает жаловаться врачам на дурное настроение. Согласитесь, это не по-солдатски.

- Допустим. Но примите во внимание его разговор с Рончем. Это уж никак не вяжется с версией самоубийства.

- С вашего позволения, инспектор, я готов объяснить и это.

- Будьте так добры.

Уже восстановив душевное равновесие, Тарпиц хитровато сощурился. Пришла его очередь побить выложенные Кином карты своими козырями:

- Все перечисленные вами факты указывают на то, что Гронски покончил с собой, впав в умственное помешательство. Я уже проконсультировался с доктором Буанье, она считает, что картина совершенно типична для... минуточку... - Он открыл на компьютере документ и пробежал его глазами. - Вот, для эндогенного циркулярного психоза. Сначала несчастный строил радужные грандиозные планы, потом, перейдя от маниакального состояния к депрессии, осознал их полнейшую несбыточность. Этот жестокий переход от мечты к реальности предрешил его следующий шаг. Измученный бессонницей, вконец отчаявшийся Гронски встает с постели и берет в руки икстер. Импульсивное решение не оставило ему времени на то, чтобы оставить предсмертную записку. Как видите, здесь нет ни малейших противоречий.