Фрэнк Перетти - Монстр

Первая дверь справа была приоткрыта. Доносившиеся из-за неё звуки движения привлекли внимание Кэпа. Он медленно приблизился и осторожно отворил дверь.

Шимпанзе. Шесть штук, в шести клетках высотой от пола до потолка. Самка шимпанзе в первой клетке мгновенно подошла к решётке и стала там, одной рукой держась за прут, а другую протягивая сквозь прутья к Кэпу, просительно глядя на него жёлтыми глазами. Он знал, что означает такое поведение, и, подойдя к ней, ласково взял и погладил руку. Его взгляд скользнул к стоящей неподалёку корзине с апельсинами. Он схватил несколько плодов и отдал один самке.

Судя по вздутому животу, она была беременна.

Самка в следующей клетке сидела съёжившись в углу, обхватив себя руками. Она лишь раз испуганно взглянула на Кэпа и больше не смотрела. Она тоже была беременна. Кэп пустил к ней по полу апельсин, и она дотянулась до него, но выйти из укрытия не пожелала.

В третьей клетке на спине лежала самка, по-видимому, погружённая в глубокий наркотический сон. Её гладко выбритый живот пересекал длинный разрез с наложенными на него швами.

Шимпанзе в четвёртой клетке отличалась чрезвычайно дружелюбным нравом. У неё были живые выразительные глаза. Она не подошла вразвалку к решётке, а резво подскочила. Она посмотрела Кэпу прямо в глаза и взяла предложенный апельсин. Живот у неё тоже был выбрит, разрезан и впоследствии зашит, но довольно давно: шерсть уже начинала отрастать.

Самка в пятой клетке, тоже беременная, пребывала в дурном расположении духа и апельсином не заинтересовалась.

В последней клетке находилась самка постарше, со старым рубцом на вздутом животе. Очевидно, разрез вскрывали не раз: по всей его длине тянулась сеточка розовых шрамов, стягивавших кожу несуразными складками.

Она не обратила на Кэпа никакого внимания — просто продолжала сидеть на корточках, снова и снова пересчитывая пальцы на руках.

Кэп знал, что может означать такое поведение. Самка сдалась.

За задёрнутой занавеской в глубине помещения находилась сияющая чистотой комната, разделённая на два хорошо освещённых отсека, в каждом из которых стоял операционный стол из нержавеющей стали, какими пользуются ветеринары, но с одним неприятным дополнением: кожаными ремнями для фиксации тела. В стоящих вдоль стен шкафах хранились хирургические инструменты, бинты, марлевые тампоны, халаты, белые колпаки, маски и резиновые перчатки.

У Кэпа постепенно складывалось представление о технологии процесса. Открыв дверь в большую холодильную камеру, расположенную сразу за столами, он нашёл подтверждение своей догадке.

На полках в пластиковых пакетах с бирками лежали крохотные нерождённые существа — надо полагать, шимпанзе. У двух из них конечности и пальцы были настолько длинными, что практически бесполезными. У одного, на второй полке, наоборот, вместо рук из плеч торчали трёхпалые обрубки.

На нижней полке, в эмалированном тазу лежали четыре крохотные самочки, с ногами примерно человеческих пропорций и нормальными руками. Очевидно, их сочли перспективными: у всех были вскрыты брюшные полости и удалены яичники.

Бек тесно прижималась к Рахили, напрягая зрение и слух, держа палец на кнопке включения. Всё тело у неё ныло, в душе царило смятение. Они с Рахилью вжимались в огромную трухлявую корягу, пока не стали её частью, слившись с красноватой гниющей древесиной. Чуть ниже по склону Лия с Рувимом нашли способ бесследно раствориться в большом кусте ирги.

Над частым подлеском виднелась лишь макушка Иакова, который крадучись двигался в северном направлении, насторожённо прислушиваясь и зорко озираясь по сторонам. Бек понятия не имела, что он слышит, видит или даже чувствует, но знала, что ситуация неким образом изменилась. Иаков явно не собирался прятаться или пускаться в бегство, он что-то замышлял.

Он резко остановился, обратившись в огромный валун среди зарослей.

Мёртвая тишина. Полная неподвижность.

Когда Иаков тихо посопел носом, оглянувшись через плечо, старая коряга и куст ирги снова превратились в тихо крадущихся сасквотчей. Пригибаясь к земле, медленно и бесшумно, группа двинулась на север.

Бек засунула GPS в нагрудный карман рубашки и застегнула клапан. Нужный момент наступит. Должен наступить. Но пока не время.

Синг видела, как точка Макса неуклонно ползёт в северном направлении, но он двигался слишком медленно, чтобы она могла сохранять спокойствие. Сейчас, когда Торн и Кейн спускались с горы вниз, путь к бегству на севере оставался открытым, а за отсутствием сигнала GPS Синг и охотники никогда не узнают, куда взял курс объект преследования.