Айзек Азимов - Второе Установление

налогов, что ежегодно будут взимать определенную по специальной формуле долю зерна и мехов.

Россемиты важно перемигивались, не будучи уверены в том, что им ясен смысл слова

"налоги". Когда пришло время сбора таковых, одни выполнили свою обязанность, другие же стояли,

охваченные смятением, пока одетые в форму инопланетяне грузили обмолоченное зерно и шкуры в

широченные мобили.

Кое-где негодующие крестьяне собирались вместе и доставали из сундуков древние охотничьи

ружья – но из этого ничего не вышло. Люди с Ределла заставили их рассеяться, не солоно хлебавши. В

отчаянии они понимали, что их тяжелая борьба за существование становится еще тяжелее.

Но было достигнуто новое равновесие. Непреклонный ределлский губернатор жил в деревне

Джентри, откуда выселили всех россемитов. Он и его чиновники являлись малопонятными

существами иного мира, редко вторгавшимися в сферу интересов жителей Россема. Периодически

появлялись сборщики налогов, которыми были россемиты на службе у Ределла. Но к ним теперь уже

привыкли – и крестьянин научился прятать свое зерно, загонять в лес свой скот и воздерживаться от

слишком откровенной демонстрации своей зажиточности. Затем с тупым, непонятливым выражением

он встречал резкие вопросы, касающиеся его доходов, просто обводя рукой все доступное взору.

Происшествий становилось все меньше, а налоги снизились, словно Ределл устал

выколачивать гроши из этого жалкого мира.

Расцвела торговля, которую Ределл, возможно, нашел более выгодной. Люди Россема больше

не получали в обмен изысканные изделия Империи, но даже ределлские машины и ределлское

продовольствие были лучше, чем местная халтурная продукция. Доставлялась и одежда для женщин,

отличавшаяся от домотканого тряпья, а это была, конечно, вещь весьма важная.

И снова Галактическая история достаточно мирно поплыла вокруг, а крестьяне продолжали

выцарапывать жизнь из твердой земли.

Шагнув наружу из своего домика, Нарови подул себе в бороду. Первые снежинки уже вились

над жесткой землей. Небо выглядело унылым, пасмурным, темно-розовым. Прищурившись, Нарови

внимательно посмотрел вверх и решил, что настоящей бури пока не предвидится. Он вполне мог без

больших трудов добраться до Джентри и избавиться от лишнего зерна, получив в обмен достаточное

количество консервов, чтобы скоротать зиму.

Он рявкнул, обернувшись к двери, распахнутой им с нарочитым шумом:

– Заправлена ли машина топливом, Юнкер?

Изнутри донесся голос, и старший сын Нарови, чья рыжая бородка еще не успела толком

вырасти, присоединился к нему.

– Машина, – сказал он угрюмо, – заправлена и на ходу, только оси в плохом состоянии. Это не

моя вина. Я говорил тебе, что ею должен заняться специалист.

Старик отступил назад и оглядел своего сына сквозь нависшие брови, потом выпятил

заросший подбородок.

– Может, это моя вина? Где и как я мог бы нанять специалиста? Или урожай не был скудным в

течение пяти лет? Или мои стада избежали чумы? Или шкуры сами собой снялись…

– Нарови!

Хорошо знакомый голос прервал его на полуслове. Он пробурчал:

– Ну, ну, теперь твоя мать начнет встревать в дела отца и сына. Давай выводи машину и

проследи, чтобы грузовые трейлеры были надежно прицеплены.

Он похлопал ладонями, одетыми в рукавицы, и снова посмотрел вверх. Собирались тускло

красные облака, и проглядывавшее сквозь них серое небо не несло тепла. Солнце было скрыто.

Он уже собрался было перевести взгляд, когда глаза его что-то уловили, палец почти

автоматически взлетел вверх, а рот распахнулся в крике, впуская в себя холодный воздух.

– Жена! Старуха, поди сюда!

В окне появилась недовольная физиономия. Глаза женщины проследили за его пальцем и

округлились. Она с криком сбежала по деревянным ступенькам, на ходу схватив старую шаль и

льняной платок. Кое-как замотав платок вокруг головы и ушей и накинув развевающуюся шаль на

плечи, она выскочила во двор и прогнусавила:

– Да ведь это корабль из внешнего космоса!

Нарови раздраженно бросил:

– А что же еще это может быть? У нас гости, старуха, гости!

Корабль неторопливо заходил на посадку посреди пустого, замерзшего поля в северной части

фермы Нарови.

– Но что же мы будем делать? – ахнула женщина. – Можем ли мы оказать гостеприимство этим

людям? Подойдет ли для них грязный пол нашей хибары и остатки пирога с прошлой недели?