Виктор Сапарин - День Зои Виноградовой (сборник)

Да, это была эпоха невиданного взлета творчества.

Зоя припоминала все это потому, что только вчера читала статью о планах ближайших десяти-пятнадцати лет. Поистине открывались головокружительные перспективы. «Но жизнь, — думала Зоя, — окажется еще ярче и интереснее, чем рассказано в этой бесспорно талантливой статье. Нелегко описывать будущее, когда и для настоящего-то часто не хватает слов. Только одни журналисты знают, как трудно, располагая всем богатством русского языка, выбрать из двухсот тысяч входящих в него слов такие, которые передавали бы читателям в полной мере всю грандиозность совершаемых в нашу эпоху дел и чувств людей — творцов новой жизни. А ведь по нынешним книгам и журналам, по страницам сегодняшних газет потомки будут судить о великих днях. Нелегок и ответственен труд журналиста». Так думала Зоя.

Машина въехала на плотину. У Зои возникло ощущение, что стихии внезапно поменялись местами: озеро поднятое так высоко, что вода оказывается выше суши, расположенной далеко внизу по другую сторону плотины. Кажется, что вот-вот уйдет из-под колес плотина — и повиснешь в воздухе над рекой, вырывающейся внизу из донных отверстий.

На плотине стояла кучка просто, но красиво одетых людей, судя по полуспортивным костюмам — туристы. Один показывал рукой в сторону станции, видимо, объяснял что-то остальным.

В стороне под большим зонтом, на низком табурете сидел человек в просторной парусиновой блузе. Перед ним стоял мольберт, и время от времени человек подносил к холсту кисть, делая осторожные движения.

По крутому, спиральному спуску, ловко виражируя вдоль гранитного бортика, Зоя пригнала машину к зданию станции.

Высокие окна, начинающиеся почти от земли и затянутые узорчатой решеткой художественного литья, ребристые колонны по углам, подпирающие плоскую крышу с фигурным карнизом, фонтан на квадратной площадке возле станции: глыба гранита и на ней тритоны, испускающие струи воды, — вот что она увидела.

Оставив машину у цветника около фонтана, Зоя подошла к зданию, ища глазами дверь с надписью «Дежурный инженер», «Вход» или еще что-нибудь в этом роде. Ей пришлось обойти станцию с трех сторон. С четвертой стороны подступа не было: огромные бетонные трубы, подводящие воду, были точно врезаны в тело здания.

Никаких признаков служебного входа. Оставались большие двери, которые, как думала вначале Зоя, служили не для повседневных целей. Высокие, под самый карниз здания, половинки, закругленные наверху, походили на ворота, сделанные из металла и цветного стекла. Эти ворота раскрывались, наверное, тогда, когда через них внутрь здания были доставлены машины — турбины и генераторы, и в следующий раз они раскроются, когда наступит пора менять или ремонтировать изношенное оборудование.

Неужели инженеры и техники, рабочие и уборщики, люди, работающие на станции, пользуются этим входом ежедневно? Не слишком ли это хлопотно, даже если все это великолепие приходит в действие от нажатия простой кнопки?

Ну, конечно, же! Как это она сразу не догадалась? Раз инженер Бобров имеет какое-то касательство к объекту, здесь должна быть кнопка. Нужно найти эту кнопку, нажать ее, и тогда появится дежурный инженер или, во всяком случае, послышится его голос.

Зоя приблизилась к парадным дверям. Кнопка должна быть где-то здесь. Бобров, конечно, выбрал место для нее так, чтобы она бросалась в глаза. Но вместо кнопки Зоя увидела в воротах большую замочную скважину. Она как бы подчеркивала, что ворота отпираются редко. В самом деле, не очень-то удобно ежедневно, приходя на работу, отпирать дверь килограммовым ключом!

Зоя стояла перед дверями — воротами в недоумении. Как же проникли внутрь участники совещания? Ведь оно (она взглянула на ручные часики) началось минуту назад.

Подойдя к окну, Зоя приложила к лицу ладони и заглянула через стекло. Двухсветный зал был пуст, если не считать трех огромных машин, вертикальные валы которых вращались с бешеной скоростью. Временами казалось, что они не вращаются, а застыли сверкающими колоннами: не было слышно никакого шума, не передавалось ни малейшей дрожи зданию. Протертые до блеска, тепло отсвечивали белые и желтые плитки кафельного пола.

Здесь делать ей было нечего.

Обернувшись, Зоя увидела милиционера; он не спеша приближался по короткой набережной. Его внимание, видимо, привлекла эта девушка-туристка, вот уже четверть часа осматривающая станцию.

— Любуетесь? — спросил он вежливо, прикладывая руку к козырьку фуражки. Он оглядел Зою, ее машину, снова перевел взгляд на Зою и спокойно продолжал: Замечательное сооружение! А вы смотрели на панораму с плотины? Там есть специальная площадка для туристов…