Виктор сапарин: Новая планета (сборник)

Может ли человек стать невидимым? В фантастических повестях и кинофильмах — да. Но в жизни…

Милиционер снял фуражку и провел платком по лбу. Теплый ветерок обвевал лоб; стая воробьев пронеслась мимо, напоминая об обыденных, реально существующих вещах.

Но Серегин недолго пребывал в оцепенении. Решительными шагами направился к будочке, где висел телефон. Номер машины — первое, что нужно установить. Второе — найти способ, чтобы задержать ее. В том, что машину нужно задержать, сомнений не было. Серегин позвонил на несколько постов сразу.

События развивались быстро. Зеленый лимузин миновал еще несколько перекрестков, а уже не был выработан простой план, как остановить его. За это время выяснилось, что машина на пустынных участках шоссе развивает большую скорость, но немедленно сбавляет ее, как только подъезжает к пересечению дорог или начинает догонять идущий впереди автомобиль. Она аккуратно останавливалась перед светофором, если горел красный сигнал, и терпеливо дожидалась разрешительного зеленого огня. Если идущая впереди машина останавливалась, зеленый лимузин тоже застопоривал. Особое почтение невидимому водителю внушала поднятая милиционерская рука в белой перчатке.

На последнем обстоятельстве и был построен план. Для его осуществления требовалось всего два человека. Один должен был держать машину на месте поднятой рукой, другой в это время подойти к ней и переговорить с невидимым шофером, а возможно, заодно и невидимым пассажиром: на присутствие последнего намекали портфель и серая фетровая шляпа, которые лежали на заднем сиденье.

Можно было, конечно, попытаться остановить таинственную машину, обогнав ее на другом автомобиле и загородив дорогу. Но было замечено, что лимузин не всегда останавливался перед препятствием. Если была возможность законного объезда, он огибал препятствие и следовал дальше.

Самый простой вариант — задержать подозрительную машину вместе с потоком автомобилей перед светофором — отпал, так как впереди на протяжении тридцати или сорока километров не было пересечений с железной дорогой, где стояли светофоры.

… Небольшая засада поджидала зеленый лимузин на очередном регулировочном посту. Три человека в милицейской форме вглядывались в каждую подъезжавшую машину. На обочине шоссе трещал заведенный мотоцикл.

Были известны уже номер машины и все ее приметы. Недоставало только… самой машины. Среди подкатывавших к перекрестку автомобилей зеленого лимузина не было.

Старший инспектор вскочил на мотоцикл и с протяжным воем сирены помчался навстречу потоку автомобилей. Он проехал не менее полусотни километров и ничего не обнаружил. Странная машина словно провалилась сквозь землю.

Поезд почти беззвучно мчался вперед.

Зоя Виноградова откинулась на спинку сиденья. Легкий ветер обвевал ее лицо. Ветерок этот возникал где-то под потолком вагона, легкими струйками обтекал все сиденья и исчезал в решетчатых отверстиях в полу. Окна были плотно закрыты. Ни пыли, ни жары…

Да, вот так живешь, работаешь и не замечаешь, как постепенно оказываешься в будущем.

Много ли прошло лет, а паровой дачный поезд, дымящий на остановках, кажется уже анахронизмом — вроде конки.

И сверкающая точка в высоте — движущаяся искорка в голубом небе, оставляющая белый след — это огромная металлическая ракета, уносящая во Владивосток кипы срочных посылок и свежие номера журналов, — кажется уже обыденной. Сегодня же она будет на месте.

А газеты? Центральные газеты вообще не доставляются больше в отдаленные города по почте. Зое это хорошо знакомо. Изображение только что сверстанной газеты, страница за страницей, из типографии в Москве передается по бильдаппарату во все концы страны и принимается местными типографиями, где приборы-автоматы быстро отливают стереотипы — точные копии московских. «Правда» печатается одновременно в пятидесяти городах, и свежий номер читают в день выхода во всей стране. Смешно в старых комплектах читать жалобы подписчиков на то, что центральные газеты приходят на второй или третий день.

Думая обо всем этом, Зоя рассеянно поглядывала в окно. Бывают минуты, когда начинаешь подводить итоги прожитой жизни. Такие мгновения раздумья приходят иногда совершенно неожиданно: на заседании о котором нужно написать отчет, при случайном пробуждении глубокой ночью или в поезде, как вот сейчас, когда под монотонный, едва слышный стрекот колес прожитое развертывается словно в мысленном кинофильме.