Михаил Харитонов - Рассказы (сборник)

— Не беспокойтесь, я и есть тот самый Йорг Визель… — старик неопределённо мотнул головой. — В начале допроса… то есть, простите, в той части нашей беседы, которую вы не помните… я представился.

Цойфман, наконец, присмотрелся к своему собеседнику. Чувствовалось, что время покусало, но не сжевало его до конца: он казался довольно крепким. «Этот ещё поживёт» — решил Иосиф, и удивился, не ощутив приступа ненависти.

— Ложь, — повторил Иосиф. — Я хорошо её чувствую.

— Да, я помню. Это ваша излюбленная тема. Из лекции про исторический метод: «Современники исторических событий — это обычные люди, которые склонны ко лжи, сознательной или бессознательной, в большинстве случаев охотно рискующими ради удовлетворения этой склонности своей репутацией, а иногда и материальными и жизненными интересами». Видите, как внимательно я вас читал… Вы продолжайте, продолжайте.

— Ложь, — в третий раз сказал Иосиф. — Все эти описания, схемы. Даже сами здания. Я работал в одной из сохранившихся газовых камер. Там есть щели в стенах. Щели величиной с палец! Но ладно, ладно… Зондеркоманды, которые работали без противогазов — тоже ладно. А пропускная способность печей? Нацисты физически не могли сжечь столько трупов…

— И что же? — поинтересовался Визель.

Иосиф пожал плечами.

— Вы пришли к выводу, что никакого Холокоста не было? — с интересом спросил Визель.

— Не надейтесь, — жёстко сказал Цойфман. — Я знаю, что Холокост был. Что евреев убивали. Как убили мою бабушку. И моего дедушку. Моя мать чудом осталась жива, — добавил он.

— Да, но, может быть, убивали, но не столько? Не шесть миллионов, а меньше?

— Возможно, меньше. Но в любом случае счёт идёт на миллионы, — так же твёрдо сказал профессор. — Это установлено точно, здесь слишком много фактов. Установленных фактов. Вы убили всех этих людей.

— Не отрицаю, — хозяин кабинета сделал странную гримасу. — Но…

— Но не так, как мы думаем, — закончил профессор. — Возможно, газовых камер не было. Но было что-то другое. И я хочу знать, что это было.

— Зачем вам это? — помолчав, спросил Визель. — Вы никогда не сможете ничего опубликовать.

— Я знаю. Это нужно мне лично. Мне самому. Я хочу знать правду, господин Визель, бывший комендант специального объекта номер триста семь…

— Это было не очень известное место, — заметил хозяин кабинета. — Как вы меня нашли?

— Вы же знаете, — вздохнул Цойфман. — В последние годы я обзавёлся большими связями среди бывших нацистов. Большинство, правда…

— …были не очень-то дружественны, так? — Визель тяжело вздохнул. — Да, это не очень приятная публика. К тому же среди них много антисемитов, как ни глупо это звучит… Но вам повезло. Вы случайно вышли на нужного человека, который действительно кое-что знал.

— Да, — сказал профессор. — Мне повезло. Тот старик-подводник…

— Фриц, — улыбнулся Визель. — Мой старый знакомый. Действительно, работал с подводной лодкой. Я не оговорился — работал с подводной лодкой…

— Да, я понял. Он мне кое-что рассказал, этот человек. Невероятные вещи, — профессор невольно поёжился. — То, во что никто никогда не поверит. Но я поверил. И понял, что всю жизнь занимался мифами. Но мне уже всё равно. Теперь я просто хочу дойти до конца. Ради этого я и приехал сюда. Вы передали мне через Фрица, что согласны на откровенный разговор…

— Ну да. Вас интересует, почему я согласился? Давайте об этом несколько позже… Вы уже пришли в себя?

— Да, — сказал профессор. Головокружение действительно прошло.

— Хорошо. В таком случае не будем терять времени, — господин Йорг Визель привстал, оказавшись неожиданно высоким, и, потянувшись к шкафу. Достал альбом, обтянутый выцветшим бархатом.

— Посмотрите пока, — он положил вещицу на колени профессору. — Мне нужно покормить змею.

Профессор осторожно открыл обложку. На первой странице была наклеена выцветшая фотография: какие-то молодые люди на скамеечке, рядом — велосипед и собака.

— Это моя семья, — Визель возился с террариумом, и даже не повернул головы. — Вам это неинтересно.

Иосиф перевернул страницу. Было что-то неприятное в этой старой фотографии.

Следующее фото было парным. Два высоких молодых немца, одетых в национальные костюмы, в круглых шляпах с прицепленными к ним веточками дуба, старательно улыбались в объектив.

— Всё это старые дела. То, что вас интересует — в середине альбома.

Профессор Цойфман перелистал ещё несколько страниц. Промелькнули неизвестные люди в форме и без, какая-то девушка в шляпке, потом — горный пейзаж… Наконец, пошло узнаваемое.