Жорж вынул из среднего ящика кожаный бювар.
— Теперь слушай внимательно. Сейчас я идентифицирую модели, послужившие для написания Агасфера. У Леонардо следов не найти: у него был открытый дом — заходи, кто пожелает. Но другие мастера были более разборчивы. Гольбейну для Агасфера позировал сэр Генри Дэниеле — ведущий банкир и друг Генриха VIII. Веронезе позировал не кто иной, как член Совета Десяти, дож Энри Даниели — мы с тобой останавливались в отеле, названном его именем. В Венеции Рубенсу позировал барон Хенрик Нильсон, датский посол в Амстердаме, Гойе — известный финансист и покровитель музея Прадо Энрико да Нелла. Пуссену — знаменитый меценат герцог де Ниль!
— Это поистине удивительно!
— Действительно, Данилевич, Даниелс, Даниели, да Нелла, де Нил и Нильсон. Ты знаешь, Чарлз, мне трудно в это поверить, но, кажется, мы поймали того, кто украл картину Леонардо!
Нетрудно представить наше разочарование, когда уже вроде бы попавшая в силки добыча не появилась в назначенный час.
Скандал с Ван Гогом, к счастью, только повысил его стоимость. Когда же пошли с молотка Кандинский и Леже, я уселся на подиуме рядом с Жоржем, обозревая публику. В таком интернациональном собрании, среди американских знатоков, английских лордов, французских и итальянских аристократов, расцвеченных небольшим благородным вкраплением дам полусвета, даже такой оригинал, как Жорж, не должен был бросаться в глаза. Тем не менее, пока мы медленно изучали каталог и фотовспышки становилось все более и более утомительными, я начал сомневаться, появится ли покупатель вообще. Его место в переднем ряду по-прежнему пустовало.
Итак, сняв с торгов картину якобы из-за сомнений в её подлинности, Жорж ничего не добился, и теперь, когда мы остались одни, наша наживка сиротливо стояла у стены.
— Он, должно быть, почуял ловушку, — прошептал Жорж после того, как служитель подтвердил, что графа Данилевича не было ни в одном торговом зале. Минутой спустя, позвонив по телефону в Ритц, мы установили, что он уже освободил свой номер и уехал из Парижа на юг.
— Без сомнения, он специалист по исчезновению, — сказал я. — Что же дальше?
— Кадикс.
— Жорж, ты сошел с ума?
— Нисколько. Это небольшой шанс, но мы должны его испробовать! Инспектор Карно достаточно опытен в подобных делах. Я напрягу всю свою фантазию, чтобы помочь ему. Поехали, Чарлз, я уверен, что мы найдем картину Леонардо там, в его вилле.
Мы прибыли в Барселону с Карно на буксире и с суперинтендантом Юргенсом из Интерпола, чтобы облегчить наш путь через таможенные барьеры, и спустя три часа сели с нарядом полиции в служебную машину, направляясь в Кадикс. Дорога среди причудливых береговых линий, с их исполинскими утесами, похожими на гигантских спящих рептилии, вызывала в памяти вечные морские берега ДАЛИ и была подходящей прелюдией к финальной главе. Воздух рассыпал вокруг нас бриллианты, искрясь и сверкая на шпилях скал, а дерзкий крепостной вал неожиданно уступал дорогу безмятежному покою мерцающего залива.
Вилла д'Эст стояла на холмистом мысе, возвышаясь на тысячу, футов над городом. Ее высокие стены, мавританские окна с закрытыми ставнями блестели в солнечном свете, словно куски белого кварца. Большие черные двери, похожие на врата собора, были заперты, и наши продолжительные звонки остались без ответа. При этом у Юргенса с местной полицией возникли противоречия: полицейские разрывались между желанием защитить важного сановника (граф Данилевич, кстати, учредил дюжину стипендий для поощрения местных художников) и жаждой принять участие в поисках утраченного Леонардо.
Испытывая крайнее нетерпение, мы с Жоржем наняли автомашину и шофера и отправились в Порт Лигат, пообещав инспектору вернуться как раз к посадке самолета, который должен был прибыть из Парижа в Барселону примерно через два часа — возможно, с графом Данилевичем на борту.
— Впрочем, — тихо заметил Жорж, когда мы отъехали, — он, несомненно, путешествует другими видами транспорта.
Какое извинение могли мы придумать, чтобы оправдать вторжение в частные владения самого знаменитого испанского живописна, я еще не решил, хотя думаю, что предложение устроить персональные выставки одновременно в Нортсби и галерее Норманд могло бы его несколько умиротворить. Когда мы приблизились к знаменитой, расположенной ярусами белой вилле у кромки воды, нас догнал большой лимузин с другим визитером.
Наши машины достигли одновременно места, где широкая дорога внезапно сужалась, и бока машин сблизились в тучах пыли, словно два пыхтящих мастодонта.
Читать дальше