Игорь Волознев - Дарт на войне

Сейчас на нём не было его радужного панциря, да и на других тоже. Видимо, здесь они чувствовали себя в полной безопасности. На всех были свободные полупрозрачные одежды разных цветов, причём Дарт сразу понял, что это не ткани, а какой-то полупрозрачный окрашенный газ, облегавший их тела и создававший впечатление причудливых нарядов. Эти просторные газовые одеяния постоянно колыхались, хотя ветра в зале не было.

Помимо кресел, в зале плавали небольшие радужно переливавшиеся шары; Адепты, взглядывая на такой шар, заставляли его взлетать или кружиться в воздухе. В зале порхали и яркие крупные бабочки, которые садились Адептам на руки и снова вспархивали. Дарт обратил внимание, что ни одна бабочка или шар не приближались к нему.

Впрочем, к нему вообще никто не приближался. Некоторые из Адептов, сойдясь креслами, разговаривали друг с другом на каком-то незнакомом Дарту языке — певучем и слегка стрекочущем. Судя по небрежным жестам, лёгким смешкам и расслабленным интонациям, могло показаться, что это пустые, праздные разговоры, которые ведутся от нечего делать. Но по взглядам, бросаемым на него, Дарт догадывался, что говорят о нём.

"Вся эта публика собралась здесь только для того, чтобы поглазеть на меня", — подумал он.

"Его" Адепт сидел в одном из тех немногих кресел, что не летали, а неподвижно стояли на полу, и делал вид — пожалуй, единственный из присутствующих, — что не интересуется Дартом. Комиссара такое нарочитое невнимание даже задело. Тогда, в трюме, встретившись с ним лицом к лицу, Адепт здорово струхнул, к тому же он должен был понимать, благодаря кому рассадурцы были выбиты с "Громовержца".

Наконец каштанововолосый обратил взгляд на пленника, и комиссару показалось, что по лицу молодчика скользнула торжествующая улыбка.

Несколько кресел плавно опустились на пол и, расположившись перед пленником полукругом, остались стоять неподвижно. Из одного из них поднялся белокурый Адепт в изумрудной тоге и, беззвучно смеясь, с самым дружелюбным видом приблизился к пленнику.

Ещё когда он подходил, какая-то сила оторвала связанного Дарта от пола и поставила на ноги. Упасть или снова опуститься на пол он не мог при всём желании. Дарт понял, что к нему применили телекинез. Он был беспомощен. Ему только и оставалось, что стоять и ждать, что будет дальше.

— Тебя и в самом деле невозможно убить, — сказал на галактическом эсперанто белокурый Адепт, улыбаясь и щуря свои пронзительные зелёные глаза. — Откуда ты такой взялся?

— Оттуда, где таких как я — миллионы! — солгал Дарт.

— В самом деле? — Зеленоглазый, казалось, искренне удивился. — Мы ничего не слышали про мир, населённый подобными существами. И где же он находится?

— Это тайна.

К зеленоглазому подошёл Адепт в бледно-жёлтом с красными прожилками одеянии, тоже блондин, только немного рыжеватый и чуть пониже ростом.

— Только не вздумай вводить нас в заблуждение, — сказал он Дарту. — Если бы такой мир существовал, мы бы давно узнали о нём от наших агентов в Конфедерации. У нас о тебе совсем другие сведения.

— Ты по чистой случайности соприкоснулся с великой тайной, ключ к которой утерян сотни миллионов лет назад, — проговорил зеленоглазый. — Эта тайна была известна одной древней цивилизации, когда-то существовавшей в космосе. Абсолютное бессмертие получил народ целой планеты. Все они были такими, как ты сейчас, но они давно ушли из нашей Вселенной. Так говорят древние анналы, найденные в храмах некоторых из завоёванных нами миров. Мы думаем, что тебе надо уйти вслед за ними.

— Ты слишком опасен, — прибавил рыжеватый Адепт. — Заставить тебя служить нам мы не сможем, зато неприятностей ты способен доставить очень много. Поэтому мы отправим тебя к твоим неубиваемым собратьям.

— А нельзя ли поконкретней? — хмурясь, пробурчал Дарт.

— Мы пошлём тебя туда, откуда ты очень не скоро вернёшься, — ответил рыжеватый.

Эти двое, стоявшие перед Дартом, приветливо улыбались и говорили мягкими голосами, но в их глазах сверкал лёд. Дарт постоянно чувствовал угрозу, исходившую от этих существ, о которых он не знал ничего. Он даже их возраст не мог определить толком.

— В древних анналах записано пророчество, что один неубиваемый воин способен сокрушить целую империю, — сказал зеленоглазый. — Мы, конечно, не думаем, что ты, подобно неубиваемым древности, в одиночку способен сокрушить Рассадур. Ты слишком слаб перед его мощью. Уже одно то, что ты попал сюда и стоишь перед нами, такой беспомощный, говорит о том, что ты всего лишь пылинка, от которой скоро не останется и следа.