Светило Сол, обретшее здесь в космосе огненную корону, было в противоположной стороне, и мы без помех могли наблюдать, как быстро вместе с высотой над горизонтом набирает яркость «двойная звезда». То, что она двойная, стало заметно не сразу. Это был так хорошо известный нам, марианским звездоведам, спутник Мара Фобо, но, оказывается, вместе с ним по орбите, всегда скрытой от наблюдателей Мара, двигался еще один спутник. В отличие от глыбы-осколка, неведомо почему не упавшего на Map, подобно остальным метеоритам, испещренных кратерами от столкновения с другими метеоритами, спутник спутника оказался искусственной звездой! Он скоро превратился в ослепительное кольцо, наклоненное к радужной оболочке громады Мара. Невольно припоминалась планета Сат с ее характерными природными кольцами.
В свое время я под руководством учителя Вокара Несущего прилежно изучал спутники Мара Фобо и Деймо, но мог ли я предположить, что вблизи них есть еще космические тела, да еще и искусственного происхождения! Высказать это при Вокаре Несущем — это нанести ему незаслуженное оскорбление.
Мы назвали искусственный спутник близ Фобо — Базой Фобо.
Он представлял собой исполинское колесо с толстым закругленным ободом и массивными спицами, внутри которых, очевидно, двигались подъемные клети, доставлявшие обитателей в служебные помещения. В ободе благодаря вращению космического колеса должно было создаваться ощущение привычной тяжести.
Определив размеры обода и скорость его вращения, я тотчас вычислил, какова была эта «тяжесть», а через нее — размер погибшей планеты Фаэна. Фаэна была почти вдвое больше Мара, приближаясь по объему к Земе.
Колесо станции как бы сидело на длинной оси, уходившей серебристой нитью к звездам. Это была древняя оранжерея, где фаэты выращивали съедобные плоды. По другую от нее сторону к колесу станции примыкал громоздкий барабан из соединенных в обойму цистерн для горючего.
Со смешанным чувством восхищения и грусти смотрели мы на древнейшее сооружение, откуда фаэты покинули космос, чтобы переселиться на Map и дать жизнь потомкам.
Скоро мы должны были увидеть внутренность сооружения, где полмиллиона циклов назад жили наши предки фаэты. Мог ли кто-нибудь из нас подумать, что мы увидим их самих!
Эра Луа первая заметила ничтожную песчинку, которая почти сливалась с серебристым массивом станции.
Пилот нашего корабля инженер Гиго Гант, в короткий срок овладевший управлением «Поиска», отыскивал место стыковки с Базой Фобо. Письмена фаэтов указывали, что корабли причаливали в центре барабана с баками, напротив оранжереи.
По мере того как Гиго Гант «подкрадывался» к космическому сооружению, на наших глазах серебристая песчинка превратилась в свободно летящую рядом со станцией, одетую в серебристую одежду (но не в скафандр!), сохраненную холодом и пустотой межзвездного пространства фаэтессу. Она по своей воле, как мы потом узнали, стала вечным спутником станции. Нас поразило ее надменное, застывшее во властном высокомерии лицо, сросшиеся в гневную прямую брови, серебристые, неприбранные волосы. Прочтя потом воспоминания ее мужа, дополненные ею самой, мы узнали, что видели перед собой Власту Сирус, осужденную пожизненно остаться на станции вместе с другими виновниками войны распада между космическими базами. После смерти (не без ее участия) остальных осужденных Власта Сирус не выдержала полного одиночества и выбросилась в космос без скафандра.
Эра Луа, еще ничего не зная о преступлениях фаэтессы, ставшей «космической мумией», рыдала. Она даже отказывалась пойти с нами в космическую станцию после того, как Гиго Ганту удалось причалить к ней.
— Я не могу, Инко Тихий. Я боюсь увидеть еще кого-нибудь из них. Почему не все спустились на Map? Как это жестоко!
— Из каких же соображений ты, Эра Луа, настояла на своем участии в Миссии Разума, если не находишь в себе сил встретиться с первой же находкой? — язвительно осведомился Нот Кри.
Моя сестра Ива Тихая стала утешать Эру Луа.
— Я готова на все во имя Миссии Разума, — сказала Эра сквозь слезы. — Я готова пожертвовать собой ради живых братьев, если мы найдем их. Но не заставляйте меня встречаться с мертвыми, пусть им даже миллион циклов. Я не вынесу этого.
Оставлять Эру Луа на корабле одну мы не решились. С ней вызвалась побыть Ива.
Нот Кри, Гиго Гант, Кара Яр и я перешли через носовой шлюз корабля в центральный отсек станции. Магнитные подошвы наших башмаков звонко щелкали по металлу, удерживая нас от парения в невесомости.
Читать дальше