Андрей Карелин - Альсара

Яков всегда рассчитывал все ходы наперёд. Ему нельзя было иметь такого противника за спиной. Куда лучше быть окружённым серыми бездарностями, способными выполнять порученную работу, чем столкнутся с чем-то ярким и ещё более неординарным, чем сам Яков. Вначале революции, когда нужно было привлечь всеобщее внимание, он воспользовался Азией, её яркостью и красотой, но теперь, когда все и так верят в революцию, Азия становилась опасным конкурентом на его собственном Олимпе.

Конечно, вести против Азии агитацию выглядело слабо. Даже заяви он через подставных лиц, что Азия клон — большинство от неё не отвернётся. И, возможно, она даже возглавит некое движение против инквизиции Святой Церкви, которое тоже начинало поднимать голову. Людям она нравилась сама по себе, а не за какие-то личные качества. Кроме того, любые трения уже сейчас могли кинуть её прямо в объятия внутренней оппозиции. Оппонировать к её молодости, но Яков же видел фанатичные взгляды её сторонников. Она могла стать лидером стремящихся к независимости от Якова регионах. А подстроить несчастный случай — Яков сразу отказался от этого грязного метода.

"Возможно, я просто буду следовать ходу судьбы и не бороться с фатумом. Ведь чему быть, того не миновать", — успокаивал себя вождь. Яков изучал историю детальнее любого другого предмета, в ней он находил ключи от будущего. Он отлично знал, как заканчивались истории всех мистификаций и интриг. И никогда не решился бы стать на скользкую дорожку. Ведь Борода знал, как он хочет, чтобы его запомнили в истории. Пусть он потом проиграет в каких-то моментах, зато останется чист. Вождь революции, который не запятнал своё имя интригами куда лучше, чем кровавый узурпатор.

"Азия самый светлый и чистый участник этой революции. Пусть таковой и останется. Если меня обвинят в том, что с ней что-нибудь случилось…".

Яков ждал утра. Того самого, когда он поведёт свою Непобедимую Армаду на Бэйдонт. Впереди всего несколько незначительных преград, в том числе — недвижимый комбинат, неоснащённый системой реактивных двигателей, неспособный подняться в воздух.

"У них даже нет возможности бежать, — улыбался себе Яков, — почему не бросить всё и сразу не свалить с этой планетки".

Яков просто закрыл глаза на то, что не все хотят разделить его страсть к победам. Конкистадоры вышли из Непобедимой Армады, но это ведь капля в море. Он вёл воинство, которого не видела ещё Альсара. Он мнил себя Македонским, Наполеоном, Сталиным. Несокрушимым лидером древности. Он сравнивал себя с великими и находил много общего.

Видите ли, расчёты гарнизонов не позволяют идти в лобовую атаку такой армадой. Правда, и Яков знал, что это рискованно, просто надеялся смести врагов таким валом. Ведь иначе он просто не представлял взятия Бэйдонта и осады Палас дэ Фродоса. Маленькие партизанские армии выглядели смешно рядом с этим гигантом.

— Непобедимая Армада победит, — сказал Яков во весь голос, когда уже рассвело. Пели утренние птицы. Но ещё громче пели на улицах Ксилиана недогулявшие после такой славной победы бойцы.

Утром Азия прибыла к Якову необычайно раздраженной, но самодовольной. Как ей удавалось сочетать в себе подобные эмоции, оставалось загадкой. И гадать не надо было, она сегодня провела ночь с Райаном. Но они поссорились, возможно даже из-за того, что Омикрон гарнизон останется в Ксилиане, так и не присоединившись к Непобедимой Армаде. Почему конкистадоры не мечтали двинуться на север, к победе и за славой, не вмещалось в его голову. Он догадывался о каком-то древнем пакте, не дающем конкисте воевать со своими покровителями напрямую. Но ведь прошло столько времени.

— Вопрос "Как ты провела ночь?", наверное, лишний.

— Да, — засмеялась Азия, — наверное.

— Я вижу, у тебя отличное расположение духа. Сегодня здесь большая часть всех войск революции. Наверное, мы собрали многомиллионную армию.

— Да наши штабисты не смогли окончательно подсчитать, сколько нас, — перебила Якова Азия, — но силы постоянно прибывают. Главное, что поставок вооружения хватает с лихвой.

"Мы подняли крестовый поход", — думал Яков.

— Революция — это уже прошедший этап, я вижу новую нацию здесь, с оружием в руках.

Меж тем Азия замешкалась, отслеживая все военные показатели.

— У нас есть отдельный дирижабль Святой Церкви? — С недовольством произнесла Азия.

— И не один. Ведь священники всегда благословляли на поход бойцов. Всего у нас на вооружении полсотни дирижаблей, а каждый способен перевозить небольшой городок на борту. Тысячи гравитонов, сотни тысяч вездеходов и скорпионов. За нами следуют, направляемые консервщиками озёра жизни. У нас есть несколько реактивных платформ, захваченных здесь в Ксилиане, но они пока деактивированы, — пафосно заявлял Яков о своём воинстве. — Единственное, за что я боюсь, это за здоровье наших врагов. За их психическое здоровье от ужаса перед такой армадой. — Яков улыбнулся.