Жорди Сьерра-и-Фабра: 2012. Загадка майя

Срочно.

Понятно, что ни одно посольство в мире не станет беспокоить звонками с другого конца земли, если не случилось что-то серьезное.

Джорджина бросила взгляд на фото, стоявшее на столике рядом. Оттуда ей улыбались родители. Улыбки, неподвластные времени, запечатленные много лет назад. С той поры минула вечность.

— Папочка… — едва слышно прошептала она.

Он был в Мексике, где-то в Чиапас, Кампече, Юкатане или Кинтана-Роо, в вечной погоне за тайнами, захоронениями, следами прошлого…

Этот звонок мог быть только об одном.

Ею овладела паника.

— Опять… — Она судорожно сглотнула. — Опять… нет, папочка, пожалуйста, не надо!..

Она прикинула время: в Мехико около полудня. Набрала номер, оставленный Альваро Понсе Кесадой, и в ожидании вцепилась свободной рукой в подлокотник. Соединение было быстрым, ответили тоже сразу. Женщина на том конце, по-видимому, секретарша, была сама любезность.

— Приемная сеньора Понсе, слушаю вас.

— Мое имя — Джорджина Мир, мне звонил…

— Одну минуту, пожалуйста! — последовал ответ, едва она представилась.

Она начала машинально отсчитывать секунды.

Дошла до семи.

— Сеньорита Мир? Джорджина Мир?

— Да, это я. Что случилось?

Она ждала, что вот-вот прозвучит страшное. Думала, мир снова рухнет. Думала…

— Сеньорита Мир, не знаю, как вам сказать, — неуверенно начал сотрудник посольства.

— Что именно? — Горло сжал спазм.

— Как давно вы не разговаривали со своим отцом?

— Наверное… не знаю, дней десять или двенадцать. Он все время в переездах, и иногда в не особо комфортных условиях.

— Где он находился, когда вы разговаривали последний раз?

— Где-то в Юкатане. Но в чем дело?

Он явно медлил с ответом.

— Ваш отец находился в штате Чиапас, в Паленке, сеньорита, и, по всей видимости… как бы сказать. — Собеседник наконец собрался с духом: — Вот уже три или четыре дня, как он бесследно исчез. Нам позвонили из гостиницы, и поскольку вы его единственная родственница…

Минут десять или пятнадцать она находилась в полной прострации, уничтоженная известием и неспособная что-либо предпринять. Взгляд замер на телефоне, который оттягивал руку, будто весил тонну. Слова атташе по культуре проникли в каждую частичку ее существа и эхом повторялись в голове.

Она отказывалась понимать.

Пропал. Пропал. Пропал.

В улыбающихся лицах на фотографии ей мерещилась издевка.

Неужели это повторилось?!

Опять?

И именно 27 ноября, накануне маминого дня рождения…

Все хладнокровие Джорджины, вся ее рассудительность и хваленые способности испарились в мгновенье ока. Она ощущала себя маленькой девочкой — напуганной, в ожидании беды.

Собравшись с силами, она вошла в список контактов и нажала кнопку, соответствующую первому номеру.

Где-то почти за десять тысяч километров от нее зазвонил телефон отца, с той лишь разницей, что отец не брал трубку. Спустя десять долгих секунд автоматически включилась голосовая почта и прозвучал записанный на автоответчик голос:

— Оставьте свое сообщение. Спасибо.

— Папа… — Она запнулась, не зная, что сказать.

На сей раз она не позволила панике овладеть собой. Взяла стационарный телефон и набрала нужный номер.

— Университет. Слушаю вас, — приветствовал ее женский голос.

— Будьте любезны, соедините меня с профессором Дураном.

— С каким из Дуранов, Мигелем или Хуаном Марией?

— С Мигелем.

— Соединяю вас с департаментом.

Перед глазами Джорджины возник образ друга ее отца. Оба — яркие личности, но каждый на свой манер. К тому же Мигель Дуран был значительно старше и перестал заниматься полевой археологией. Ей всегда приятно было вспоминать Мигеля, его громадную гриву седых волос, доброжелательность во взгляде, увлеченность и преданность науке. Один из тех исключительных людей, что входили в академический и профессиональный круг Хулиана Мира, а также в круг личного общения — эта кучка влюбленных в археологию и историю безумцев, пребывающих в вечном поиске тайн минувшего. Того минувшего, что помогает понимать настоящее.

— Да! — ответил мужчина на другом конце провода.

— Будьте добры Мигеля Дурана.

— Он в музее. — Ответ был до сухости краток.

Поблагодарив за информацию, она нашла номер музея антропологии и, горя нетерпением, набрала его. Женский голос напевно произнес название музея.

— Будьте любезны, соедините меня с профессором Дураном.

— Сегодня его нет. Он остался дома, неважно себя чувствует.