Тим Хэй - Оставленные

- Хетти Дерхем, это Бак Уильямс.

- Кто?

- Камерон Уильямс, из "Глобал"...

- Ах, да. У вас какие-нибудь новости?

- Да, мэм, хорошие новости.

- Слава Богу, расскажите.

- Сотрудник редакции сообщила мне, что они связались с вашей матерью. У нее и у ваших сестер все в порядке.

- Спасибо вам, спасибо, огромное спасибо! Почему же они не позвонили мне? Возможно, они пытались. Мой телефон тут барахлил.

- В Калифорнии большие трудности. Обрывы линий и тому подобное, мэм. Может пройти много времени, прежде чем они смогут дозвониться до вас.

- Да, я слышала. Я вам так признательна. А как у вас? Вам удалось связаться с семьей?

- Мне сообщили, что с моим отцом и братом все в порядке. Но им ничего неизвестно относительно невестки и детей.

- А сколько лет детям?

- Точно не помню. Меньше десяти, но точно я не знаю.

- Ox! - голос Хетти прозвучал сдержанно, подавленно.

- В чем дело? - спросил Бак.

- Нет, ничего. Просто...

- Что?

- Не обращайте внимания.

- Скажите мне, мисс Дерхем.

- Помните, что я сказала вам в самолете? В новостях тоже говорят об этом. Исчезают все дети, даже не родившиеся.

- Да.

- Я не хотела сказать, что дети вашего брата...

- Я понимаю.

- Извините, что я заговорила об этом.

- Нет, все нормально. Это странно, не правда ли?

- Да. Я разговаривала по телефону с капитаном, он вел рейс, на котором вы летели. Он потерял жену и сына, а с дочерью все в порядке. Она тоже в Калифорнии.

- Сколько ей лет?

- Думаю, около двадцати. Она учится в Стенфорде.

- О-о!

- Мистер Уильямс, как вы себя называете?

- Бак. Это прозвище.

- Ладно, Бак. Я знаю, как лучше сказать о вашей племяннице и племяннике: будем надеяться, что они - исключение, что с ними все в порядке.

Она заплакала.

- Мисс Дерхем, не переживайте! Никто сейчас ничего не понимает.

- Зовите меня Хетти.

Это позабавило его при данных обстоятельствах. Она извинилась за свою неловкость - просто она не хотела быть слишком официальной. Если он - Бак, значит она - Хетти.

- Думаю, нам не стоит продолжать говорить об этом, - сказал он, - я только хотел сообщить вам новости. Я думал, что, может быть, вы уже знали.

- Нет-нет! Повторзю, я вам очень благодарна. Не позвоните ли вы мне еще как-нибудь в другой раз? Вы такой прекрасный человек, я очень ценю то, что вы сделали для меня. Хотелось бы услышать вас еще раз. Сейчас так страшно. Одиноко.

Он не стал спорить с этим. Удивительно, но ее просьба совсем не звучала как приглашение провести время вместе. Она казалась вполне искренней, и он был уверен, что такая она и есть. Приятная, испуганная, одинокая женщина, весь мир которой перевернулся, как и у него, и у всех других, кого он знал.

Когда Бак отошел от телефона, он заметил как из-за конторки ему машет молодая женщина.

- Послушайте, - шепотом сказала она ему, - мне не разрешили сделать объявление из-за опасения, что может начаться столпотворение, но нам стало известно, что "ливрейные компании" объединились и перенесли свой коммуникационный центр на среднюю полосу около перекрестка Маннгеймской дороги.

- Где это?

- Совсем рядом с аэропортом. Сейчас нет никакого движения ни к терминалу, ни от него. Полный затор. Но если вы дойдете пешком до перекрестка, вы наверняка найдете там ребят с портативными рациями, вызывающих и отправляющих лимузины.

- Представляю цены!

- Даже не представляете!

- Но представляю очередь!

- Как очередь на прокат автомобилей в Орландо, - сказала она.

Баку не приходилось стоять в этой очереди, но он мог ее представить. Именно так все и оказалось. Добравшись с группой людей до перекрестка Маннгеймской дороги, он нашел там диспетчеров в окружении большой толпы.

Периодически провозглашавшиеся сообщения привлекали всеобщее внимание.

- Мы полностью загружаем каждую машину. Сто баксов с человека в любой пригород. Только наличными. В Чикаго мы не ездим.

- Кредитные карточки не принимаете? - гаркнул кто-то.

- Повторчю, - повысил голос диспетчер, - только наличные. Если наличные или чековая книжка имеются у вас дома, можете попросить водителя поверить, что вы расплатитесь там.

Он перечислял компании и направления, которые они обслуживают. Пассажиры, стоявшие в очереди у обочины, быстро заполняли машины.

Бак расплатился за рейс в северные пригороды международным чеком в сто долларов. Через полтора часа он занял место в лимузине с другими попутчиками. Убедившись, что его сотовый телефон по-прежнему не работает, он дал водителю пятьдесят долларов, чтобы воспользоваться его телефоном.