Вадим Дмитриев - Преждевременный контакт [CИ]

Зачем Агате понадобилось ликвидировать бомжа, Алексу было все равно. Он никогда не задавал вопросов ни себе, ни заказчику. Немного смущало дополнительное задание - трансплантация черепа и изъятие головного мозга, но... и не такие безбашенные заказчики попадались в его работе. Был и второй клиент, такой же бомж - некий скиталец Губер, которого никто не видел, не слышал и ничего о нем не знал.

"Странно, что Агата стала интересоваться подобным контингентом", - тогда еще подумал Алекс.

Но второй клиент, в отличие от Шмайсера, нужен был Агате живым. Обязательно живым.

Вот тогда-то, следя за Шмайсером в надежде выти на Губера, он впервые увидел Феликса. Деев знал, этот Феликс - полковник Безопасности и правая рука Агаты Грейс. Главной заказчицы Алекса. Знал так же, что известен полковник в узких кругах под прозвищем - Феликс Железный Кулак. Но тогда Алекс еще не знал, зачем тот здесь, у здания полиции, и кем интересуется. Седой убэшник просто напомнил ему отца.

"Пора заканчивать", - подумал тогда Алекс, привычно поглаживая эспаньолку.

Он вспомнил, как вышел из машины, как подошел к бомжу и обратился с предложением:

- Хочешь заработать?

Вспомнил, как тот согласился и расплылся в радостной улыбке. Еще тогда он с удивлением отметил неестественное состояние клиента. Казалось, Шмайсер был самым счастливым бомжем на планете. Он светился так, будто любил весь мир.

Алекс еще тогда должен был догадаться - если дело началось абсурдом, то абсурдом и закончится. Как такое может быть? Клиент лучшего во всех Объединенных Территориях наемника - привокзальный бомж. И заказала его не кто-нибудь, а лично Председатель УБ СОТ! Какой абсурд! Привычка Деева - не обсуждать заказы, не думать о причинно-следственных связях в работе сыграла с ним злую шутку. Но так он привык - принял заказ, нашел клиента, сделал дело, получил гонорар. Все.

- Хочешь заработать? - спросил он у Шмайсера.

- Конечно.

- Тогда пошли.

Они обошли здание, и вышли на другой стороне улицы, ближе к стоянке электрокаров, прямо перед полицейским отделением.

- А вы очень симпатичный молодой человек, - вдруг ни с того ни с сего произнес Шмайсер.

Это было сказано таким неестественным для бомжа тоном, что Алекс остановился и через плечо изучающее посмотрел на него.

Тот не ожидал внезапной остановки и носом уткнулся Алексу в спину.

- Ой, простите, - по-доброму извинился он.

Алекс круговыми движениями потер бровь.

"Как же там? - попытался вспомнить описание под фото в досье. - Два привода за мелкие кражи... бытовое насилие... избиение..."

Он еще раз посмотрел на Шмайсера и подумал: "А это точно он?"

- И что мне придется делать? - тот с детской наивностью смотрел на блондина как на старого знакомого. - Надеюсь ничего физического? Я же на больничном.

Он выставил вперед загипсованную руку и хихикнул как-то очень весело и непринужденно. Затем расхохотался так задорно, что непроизвольно рассмеялся и сам Алекс.

- Это ничего, - сказал он сквозь смех, - мешать не будет.

Они подошли ближе к стоянке.

- Что-то связанное с машинами? - поинтересовался Шмайсер. - Я, знаете ли, никогда не любил машины. Раньше... жил как-то вне их. И вообще вне жизни. А сейчас...

Он задумался и тихо добавил:

- Раньше я был в самом низу, а сейчас на самом верху. Вы можете такое представить?

- На самом верху чего?

- Всего, - он сказал так, будто вместил в одно это слово все мироздание. - После одной встречи случилось... э-э. Этим хочется поделиться с каждым.

- Чем?

- Всем, - и опять это было сказано так емко, что Алекс непроизвольно остановился.

- Подели...тесь со мной, - сам того не желая, блондин обратился к Шмайсеру на "вы".

Он внимательно осмотрел бомжа. Заштопанный серый свитер, грязное пальто. Бесформенные штаны, глупо белеющий гипс. И только детская шапочка на сияющей голове казалась к месту. Она очень кстати подходила к детской улыбке его собеседника.

- Пожалуйста, - задиристо выпалил тот, - берите!

Бомж широко развел в стороны руки, словно открывая всего себя нараспашку.

"А куда подевался грудной кифоз? - подумал Алекс. - На фото точно он. Но по описанию... неучи убэшники".

- Как же хорошо жить! - почти прокричал Шмайсер, подняв радостные глаза вверх. - Как хорошо, что и вы, и я есть. Я есть! Представляете?

- Что же вас так удивляет?

- Не удивляет, радует! - и опять эта всеобъемлющая глубина в одном слове.

Алекс напрягся. Он чувствовал, впервые при выполнении задания что-то шло не так. Но не мог понять, что именно.