Мои отцы-командиры сидели, тупо уставившись на коробочку из-под конфет. Я прочистил горло и начал рекламную паузу:
- От имени народа Ящериц и народа Маленьких Людей предлагаю вам мир и дружбу и военный союз против Дамии. Завтра ящерицы летят в Дамию воевать со жрецами. Мы предлагаем вам участие в походе.
- Что за мир и что за поход?
- Сезам, откройся, - сказал я на неизвестном присутствующим языке.
Коробочка вновь открылась. В воздухе появилось изображение обезглавленного начальника экспедиции (то бишь как его одна голова) и по-ботсвански стала излагать присутствующим свои предположения. Они сводились к тому, что между двумя народами устанавливается вечный мир, Ботсвана уступает часть своих земель новоявленным друзьям и союзникам, Ящерицы и Малые Люди вспомоществуют вождю и главарю Ботсванского народа завоевывать земли соседей и прочая, прочая, прочая... Не думаю, чтобы Янос слышал эти рацпредложения в первый раз.
- Я должен отвечать тебе или коробочке? - Мне,- Хорошо, Осман, я подумаю над предложением народа Ящериц. Мне нужно время. Когда вы возвратите Мари?
- Вашу племянницу, достопочтимый князь?
- Да.
- Я привезу ее в следующий раз, когда буду здесь, - сказал я с самой приятной улыбкой, которую мог изобразить.
- Вы свободны, господин посланник. Мы известим скоро вас, когда проведем совещание.
Я отвесил поклон и вышел. Меня проводили в обеденную залу. По дороге меня встретил Шейла, один из наемников, пришлых из Морского народа.
- Здравствуй, Осман.
- Здравствуй, Шейла.
- Знаешь, девушки рассказывают удивительные вещи. Могу я задать тебе несколько вопросов?
- Я весь во внимании.
- Давай пройдем в тот уголок залы, чтобы нам не помешали.
Мы присели в уголке. Шейла улыбался всеми зубами:
- Говорят, Осман, ты получил тяжелые раны?
- Да, дамийцы страшные противники. Я горел изнутри.
- Я слышал, что обычно их колдуны довольствуются тем, что лишают человека воли, делают так, что он впадает в оцепенение, не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Разве они не пробовали сделать этого с тобой?
В его вопросе был подвох, но я не мог понять - какой.
- Они сделали это, - его брови поднялись, - но я превозмог их заклятье и освободился от чар.
- Если ты вправду сделал это... - он не завершил фразы.
- Если ты хочешь меня похвалить, то не стоит.
- Скажи, Осман, твои доспехи поддерживают постоянно связь с командованием?
- Да, а что? А с чего ты это взял? Вообще откуда ты знаешь?
Он вздохнул тяжело:
- Работа у меня такая - все знать. Я хотел бы кое-что шепнуть твоему хозяину.
Я хмыкнул. Здесь было опять дело нечисто, но я позвал:
- Есть кто на связи? Дани, отзовись.
- Слышу тебя хорошо, записываем все твои разговоры и разговоры окружающих.
- Меня слышат, - обратился я к собеседнику. Тот кивнул и заговорил на неизвестном мне языке, произнес несколько фраз. Потом улыбнулся и сказал по-ботсвански:
- Вот и все, мой мальчик, а ты боялся. Твои хозяева скажут тебе, когда подойти ко мне. Или лучше пусть заиграет нездешняя музыка, и я подойду сам.
С этими словами он вышел из-за стола.
- Постой, постой, голубь мой сизокрылый, - спохватился было я, но в наушниках рявкнули:
- Стоп, Сергей, пусть будет, как он сказал.
Через энное время мой ведущий посоветовал положить мою заветную коробочку на стол и открыть ее. Заиграла негромкая, но приятная музыка. Сидевшие в зале воины дружно воззарились на меня. Морды были встревоженными. Я скорчил удивленное лицо, сделал извиняющий жест руками и закрыл видео-музыкальную шкатулку.
Присутствующие облегченно вздохнули и успокоились. Ко мне приблизился Мастафа и изрек следующее:
- Ты выйдешь сейчас на улицу и пойдешь до ближайшего закоулка, где тебе никто не помешает.
Там с тобой поговорят, - сказал он тоном осведомленного человека и отошел. Мне стало муторно. Чего он хотел? И как со мной поговорят?
Кастетом в лоб? За моей спиной разыгрывалась чужая партия. На мой вопрос начальству последовал двусмысленный ответ: он из конкурирующей разведки. Расспрашиватьеще я не стал. Сколько я ни работал на разведку Космофлота, толком ничего не знал. Не знал, скажем, существуют ли другие организации, которые также ведут обследование и контакты с другими цивилизациями. На мои вопросы мне всегда отвечали, что я узнаю все в свое время. Так я ничего не узнал, а этот тип явно знал больше меня.
На улице к нему подлетит мотылек, и они станут шептаться о своем, о девичьем. М-да, "каким ты был, таким остался". Каким бараном я был, таким остался. Моя нелюбовь, моя пылкая страсть к моим работодателям получила новую пищу.
Читать дальше