Михаил Белозеров - Украиский гамбит. Война 2015

На следующем углу дома им повезло: прямо из машины торговали сушками. Костя тормознул сбегали вернулся с полным кульком.

— Пять тысяч отдал, — сказал он, бросая кулек на сидение рядом с Божко.

Они понеслись дальше, жуя черствые сушки. Вообще, у Кости создалось впечатление, что город бомбили без всякой системы, для устрашения или для того, чтобы разорить конкурентов. Новая 'оранжевая хунта' все еще мыслила клановыми мерками. Зачем-то перепахали сквер на Планетарии, но в 'Сити-центре' вылетели только окна. Зато разнесли вдребезги стадион 'Донбасс-Арена' — наверное, потому что в него было легко целиться. Центральная площадь осталась цела, зато изрядно разбили парк вдоль реки, но на ДМЗ не упало ни одной бомбы. Видно, кому-то завод приглянулся. Говорят, даже зачем-то взорвали плотину на Кальмиусе, и вода ушла, затопив южную часть города. В шахтоуправление Засядько попали три бомбы и еще три в окрест. Говорят, обрушился центральный ствол.

Некоторые здания были целыми, но выгоревшими изнутри. Это произошло, когда правительственные войска под черно-красными флагами и этномутанты всех мастей приехали на автобусах и рассыпались по городу. Они стали бросать зажигательные гранаты в окна первых этажей и стрелять по прохожим. Все это было сделано в отместку на решение Чрезвычайного всеукраинского съезда депутатов всех уровней о создании Федеративной Украинской Восточной республики. Новая 'оранжевая хунта' заклеймила Съезд 'пятой колонной Москвы'. И все из-за того, что Олеся Тищенко не согласилась с результатами выборов две тысячи пятнадцатого года, хотя эти результаты точь-в-точь повторили результаты предыдущих выборов. Виталий Ясулович, непонятно, экс или не экс, по наивности своей апеллировал к свободолюбивому Западу. На этот раз у него были развязаны руки: покоренный Афганистан лежал в пыли, проблема с Ираном была решена самым радикальным образом — его разбомбили, ввергнув 'в каменный век'. Запад больше не нуждался в России. У Америки чесались руки выйти из кризиса за счет кого-нибудь третьего, а тут подвернулась неугомонная Олеся Тищенко со своими проблемами. В майдане снова кричали: 'Геть русских на ножи! На ножи! Утопим москалей в жидовской крови, крови!' Узколобые этномутанты из мрачных галицинских лесов разорялись: 'Хай гирше, та инше!' До поры до времени за их спинами прятались поляки, привыкшие ловить рыбку в мутной воде. Но на днях польский президент Ярослав Качинский, выигравший выборы на волне мелитаризма, вдруг заявил права на Волынь и Галичину, чем поставил их союзников — 'оранжевую хунту' в двусмысленное положение. Олеся Тищенко в который раз сделала вид, что не произошло ничего из ряда вон выходящего. А США даже похвалил ее за толерантность и высказались в том смысле, что современные взгляды поляков не имеет под собой исторического основания. Но это было слабым утешением. Украине перед всем миром дали пощечину. Ясно было, что все зависит от того, как поведет в ближайшее время Россия. А Россия почему-то молчала. Одна надежда была на то, что русские долго запрягают, зато быстро ездят. Все чего-то ждали, а оно все не наступало и не наступало. И от этого на душе было горько.

На этот раз Запад объявил, что выборы недействительны, что они подтасованы и что в этом виновата ни кто иной, как все та же Россия — союзница Виталия Ясуловича. Пресса захлебывалась в потоках злобы и клеветы. В Украине возникла патовая ситуация. Виталий Ясулович понимал, что отдать власть — значило принять лицемерную позицию своих оппонентов. Народ бы его не понял. Олеся Тищенко в открытую заявляла о реванше. Ее националистические лозунги не оставляли сомнения в том, чья кровь прольется очень быстро — быстрее, чем ворона перелетит Днепр. Долгие и нервные судебные разбирательства ни к чему не привели. По Западной Украине и в Киеве прокатилась волна политических убийств. Шустрые люди в районах и областях захватывали власть — пусть на день, пусть на неделю или месяц, но потешить душу и свести счеты с противниками. Политически ангажированная полиция захлебывалась в собственно беспомощности и вяло металась в поисках преступников. Банды возникали, как грибы после дождя. Окрестности городов стали реально опасными. Население хуторов и деревенек бежало в большие города. По лесам и перелескам бродил брошенный скот. Стаи собак загрызали одиноких путников и грибников. В городах банды поделили районы и пока еще из скромности по ночам собирали дань. Остатки бизнеса уносили ноги кто куда мог. Банки срочно вывозили капиталы за границу. Железная дорога функционировала, как в гражданскую войну — кто больше заплатит. На атомных электростанциях катастрофически сокращалась численность персонала. Морские порты замерли в безденежье. Самолеты не летали. Армия сокращалась от голода и холода. Создалась такая ситуация, когда Украину можно было брать голыми руками.