Фред Хойл - Черное облако

- Но я считал, что температура в облаках межзвездного газа всегда очень низкая.

- В обычных облаках - да, но это облако значительно плотнее и меньше, и его температура, насколько я понимаю, может быть вообще какой угодно. Конечно, она не может быть очень высокой - тогда бы облако ярко светилось, но может быть вполне достаточной, чтобы обеспечить нас теплом.

- И вы еще считаете себя оптимистом? А откуда вы знаете, вдруг облако такое горячее, что мы сваримся заживо? Ведь вы сами говорите, температура его может быть какая угодно. Откровенно говоря, такая возможность нравится мне даже, меньше. Если облако слишком горячее, это уже верная гибель для всего живого.

- Тогда мы залезем в пещеры и будем охлаждать поступающий снаружи воздух!

- Но семена растений хорошо переносят только охлаждение, они не выдержат сильного перегрева. Что толку, если человечество уцелеет, а вся растительность на Земле погибнет.

- Семена можно сохранить в пещерах вместе с людьми, животными и холодильными установками. Смотрите-ка, пожалуй, мы посрамим старика Ноя!

- Да, и, может быть, эта тема вдохновит будущего Сен-Санса.

- Ну, Кингсли, даже если эта беседа не была особенно утешительной, по крайней мере выявилась одна важная деталь: мы должны выяснить температуру облака, и как можно скорее. Вот еще работка для радиоастрономов.

- Двадцать один сантиметр? - спросил Кингсли.

- Верно! Кажется, у вас в Кембридже есть группа, которая может делать такие измерения?

- Да, совсем недавно у нас начали заниматься этим. Надеюсь, они смогут достаточно быстро получить что нужно. Я свяжусь с ними, как только вернусь.

- И, пожалуйста, дайте мне поскорее знать, что получилось. Видите ли, Кингсли, хоть я и не совсем согласен с вашими взглядами на политику, мне не очень-то по душе полное отсутствие контроля с нашей стороны. Но один я ничего сделать не могу. Геррик просил держать все в секрете, он мой хозяин - я должен подчиняться. Но к вам это не относится, особенно после того, что вы сказали вчера. Поэтому вы можете спокойно заниматься этим делом, и я посоветовал бы вам времени не терять.

- Не беспокойтесь, тянуть я не собираюсь.

Ехать пришлось долго. Только к вечеру они спустились через перевал к Сан-Бернардино. Марлоу подвел машину к одному ресторану в западной части городка, и они отлично пообедали.

- Вообще-то я не любитель ходить по гостям, но, мне кажется, нам обоим не помешало бы сегодня провести вечер подальше от ученых. Один мой приятель, здешний бизнесмен, приглашает меня заехать вечерком.

- Но ведь я не могу врываться без приглашения..

- Ерунда, вам будут рады - гость из Англии! Вы будете гвоздем вечера. Вероятно, с полдюжины киномагнатов из Голливуда тут же захотят подписать с вами контракт.

- Тем более нечего идти, - сказал Кингсли, но все-таки пошел.

Дом мистера Сайласа У. Крукшенка, крупного агента по продаже недвижимости, оказался большим, просторным и хорошо обставленным. Марлоу не ошибся. Кингсли встретили с восторгом. Ему налили огромный бокал крепкого виски.

- Ну вот, замечательно, - сказал мистер Крукшенк. - Теперь все в порядке.

Кингсли так и не понял, почему именно теперь все было в порядке.

После обмена любезностями с вице-президентом авиационной компании, директором большой фруктовой компании и другими почтенными людьми Кингсли разговорился с хорошенькой темноволосой девушкой. Их беседа была прервана появлением красивой блондинки.

Подойдя, она обняла их за плечи и сказала хрипловатым низким голосом:

- Пойдемте с нами. Мы собираемся к Джиму Холиди, потанцевать.

Увидев, что темноволосая девушка склонна принять это предложение, Кингсли тоже решил пойти.

- Зачем мне беспокоить Марлоу, - подумал он. - Доберусь как-нибудь сам до отеля.

Жилище Джима было значительно меньше резиденции мистера С.У. Крукшенка, тем не менее удалось освободить большой пятачок, на котором две или три пары начали танцевать под сиплую мелодию проигрывателя. Опять появилось множество напитков. Кингсли это вполне устраивало, так как в мире танца он отнюдь не был светилом. Темноволосую девушку приглашали два раза какие-то мужчины, к которым Кингсли, несмотря на виски, проникся сразу глубокой антипатией. Он решил немного погодя вырвать ее из рук этих грубиянов, а пока что поразмыслить над судьбами мира. Но это ему не удалось. Низкий голос обратился к нему:

- Милый, станцуем, - сказала она.

Кингсли изо всех сил старался войти в ленивый ритм танца, но, повидимому, угодить партнерше не смог.