Владимир Аренев - Паломничество жонглера (фрагмент)

- И теперь, - глухо сказал Фриний, - у нас есть только один выход. Пройти весь Лабиринт, из конца в конец.

И вздрогнул, когда во тьме коридора то ли захныкал, то ли захихикал забытый всеми Мыкун.

Глава вторая:

"Вести из фургона". Огненные браслеты. В чреве Пестроспинной. Жребий: выпала Цапля. Сраженье идолов. Лабиринт наблюдает. К`Дунель в храмовенке.

Сколько стоит моя голова? - ничего.

Вот поэтому я, милый мой, и живой.

Голова дорогая мне не по карману

далеко ли уйду я с такой головой?

Кайнор из Мьекра

по прозвищу Рыжий Гвоздь

Их, конечно, не ждали - и тем приятней были повсеместные суета и волнение, хлопающие ставни, лающие псы, визгливый крик: "Позовите кто-нибудь Нетрика, актеры приехали!"

И бежали, звали, перепрыгивали через соседские заборы, ухитряясь ущипнуть младшую сестру хозяина, которая давно уже глазки тебе строит; взъерошенные выскакивали из домов, чтобы убедиться: да, действительно будут выступать! - а потом скорее обратно, одеться, разбудить детишек, успеют еще отоспаться, пусть, неслухи, позабавятся - и снова на площадь, где уже наро-оду! - и проталкиваться поближе, занимать места получше, "подвинься, кум, мы рядом с тобой пристроимся, ага?" - а фургоны степенно въезжают по главной (и единственной) улочке - пыль столбом, местные шавки бросаются под колеса от переизбытка чувств, и лают до хрипоты, и бьет в барабан Жмун, и вытанцовывает на крыше фургона в блестящем костюме Киколь, и что ж это гвардейцы, зар-разы такие, обманули, сказали не будет выступления!..

Стоп.

Приехали.

Выгружайся, шутовское отродье! Будем народ веселить.

Народ, кстати, и так изрядно забавляется, тыча пальцами в гвардейцев, примостившихся на боковой лавчонке второго фургона. Мол, сами же говорили "не будет", и сами же приехали теперь выступление смотреть. А может, еще и выступят? Танец с саблями, а?

Мечтателя одергивали: если и с саблями, то танцевать кой-кому другому придется. Посмотри, рожи какие сурьезные. С такими, брат, не шуткуй - в одно мгновенье сделают из тебя тефтельку. Хошь тефтелькой быть, м-м?.. То-то.

Гвардейцам, впрочем, на все эти разговоры было громко и смачно начхать. Их сейчас волновал единственно Кайнор, находившийся в том же таки втором фургоне. Гвоздь же делал вид, что ему не менее громко и смачно начхать на присматривающих за ним гвардейцев. Да так, по сути, оно и было.

Во-первых, прыжки через окно, ползания по кустам и общение с К`Дунелем пробудили в нем дикий аппетит - и сейчас, переодевшись в "рабочий" костюм, он второпях приговаривал уже пятый пирожок. Во-вторых, все нужное Гвоздь своим уже сказал, и гвардейцы этого не заметили. Ну а в-третьих, если и заметили, вряд ли услышали, о чем шла речь.

Так что пусть себе сидят на лавочке и выворачивают головы, наблюдая сквозь щели в досках за тем, как он уплетает пирожок. Кайнору не жалко ему смешно.

И немного страшно.

Жокруа К`Дунель сидит сейчас в первом фургоне и ждет представления, на которое давно уже хотел посмотреть. Поджимает, наверное, ноги, когда мимо проходит Санандр с акробатскими причандалами, смущенно улыбается, извиняясь, что мешает своим присутствием "господам жонглерам" готовиться. И теснее прижимает к боку сумку, которую, в отличие от гвардейских коней, не доверил оставшимся на полянке за селом двум своим людям. В сумке - деньги, откупные за Кайнора.

Кто-то дорого оценил его рыжую голову, очень дорого. За эти деньги можно собрать жонглеров со всего Иншгурранского королевства - и еще что-то останется позвякивать на дне К`Дунелевой сумки.

А в державе не так уж много отыщется богатых людей, способных снарядить такого вот Жокруа с такой вот сумкой.

Гвоздь доел пирожок, облизнулся и прислушался. Да, Жмун уже начал свои "Вести из фургона" - обыкновенное нынче вступление, которым потчует зрителей большинство странствующих артистов. Хотя, конечно, Жмун (с некоторой помощью Кайнора) форму изложения этих самых "Вестей" как следует переработал, чтоб люди, слушая, одновременно и развлекались.

- Были мы во многих местах, чудес видели - больше ста! Подходи и млад, и стар, чтоб послушать. Все сюда!

Гвоздь ухмыльнулся: первый раз, когда он предложил Жмуну изменить свое "Начнем, добрые люди, с вестей, а?" - старый фокусник забористо ругнулся и посоветовал Кайнору помнить, кто он таков. "Думаешь, если гвоздилки твои народ распевает, так ты уже король?" "В этом - король", - честно ответил Гвоздь. И пожал плечами: "Ну, как хочешь, Жмун, я ведь не заставляю".