У меня это не укладывалось в голове.
- Тогда выпьем, - сказал я.
Как он вошел, мы не заметили. Я увидел его внезапно - его благополучное, молодое, гладко выбритое лицо, его элегантный темный костюм. Он присел на фортепьянный стульчик. Крутнулся. Я глядел на него, и глаза у меня, вероятно, были довольно мутные, потому что он насмешливо усмехнулся, показывая на рюмки.
А потом, издеваясь, погладил себя по лицу - по щеке и по подбородку, напоминая мне о пластырях. Думал, я опять психану? Однако не получилось.
- Выпьем, Ежи, - сказал я и налил. Рука у меня слегка дрожала.
Женщина громко смеялась. Еще немного - и нас стало уже трое мужчин рядом с нею, единственной. Теперь я разглядывал ее молокососа. Худенький, щуплый. Рядом с Ежи Фаустом настоящий заморыш. Такие малые бывают задиристыми. Вот и он вел себя вызывающе. А с ней - довольно-таки фамильярно. Когда он ее обнял и привлек к себе, со смехом глядя на Ежи, она резко сказала:
- Не надо этого. Отцепись. - И сильно его оттолкнула. Он чуть не упал с кушетки, на которой мы все сидели. Мы трое разразились смехом, он покраснел.
И присел на краешек.
- Не думай, что это тебе так сойдет, - сказал он Ежи.
- Почему же ты еще тут? - спросил Ежи.
- Перестаньте! - крикнула она. - Что вам, плохо? Мне хорошо. Налей-ка еще.
Я налил.
Потом мы танцевали с нею по очереди. Ежи был элегантен и старался не замечать выпады соперника. Я же всем уступал.
Исключительно задиристым петушком был этот ее юноша. Он меня раздражал. Правда, потом и он напился. Не помню, когда все это веселье кончилось - то ли вечером, то ли утром.
Впрочем, простите. Одно все-таки помню. Когда, не знаю уж в который раз, она танцевала с Ежи Фаустом, я заметил, что он ее целует, а ей это нравится. Черт знает что. Выпустил женщину из холодильника, в котором она пролежала без признаков жизни целых десять лет, а ей хоть бы что. Она с ним целуется.
Я почувствовал даже легкую симпатию к дерзкому юнцу. Вряд ли он это видел, поскольку был совершенно пьян и ему казалось, что он разыгрывает на старинном шахматном столике великую партию.
Он расставил шахматы, двигал пешками и фигурами. Бормотал: "Шах, шах, шах, мат". Потом восстанавливал позицию и снова ходил. "Твоя очередь, сказал он мне. - Давай". Я пожал плечами. "Давай", - повторил он. И еще что-то плел. Я его не слушал. Интересней было, что там говорит танцующий Ежи. Как я теперь вспоминаю, разговаривали они громко. Приятная пара.
- Ты так молод, - говорила она ему. - И так много умеешь, Я так рада!
Неужели он победил? - подумалось мне. Одно то, что она не намерена бежать, было, по-моему, его победой. А теперь она еще и ласкалась. Я все больше преисполнялся симпатии к одураченному юнцу. Из-за нее он пролежал в холодильнике столько же, сколько она. Вычеркнул из жизни десять лет, чтобы теперь ее потерять. Черт побери все это,
Я искал ее по всему дому. Однако ни ее, ни юноши не было. С сожалением осознал, что все делаю на трезвую голову. К бутылке меня не тянуло, хотя после вчерашней пьянки (а может, это было позавчера или еще раньше?) в баре и на столах их было сколько угодно, причем не совсем пустых. Я даже налил себе, но так и не выпил. Забавная ситуация. Эта беготня по всему дому. Я действовал как в лихорадке. Видимо, из-за вчерашнего и еще потому, что сегодня ни капли. Ладно. К черту все объяснения. В коридорчике внизу, в котором я очутился, горели две лампы дневного света. Их громкое гудение подчеркивало пустоту. Я заставил себя успокоиться. Надо войти тиxо, внезапно - если они здесь. Потянуло холодом. Ежи Фауст стоял перед камерой и улыбался. Он еще ничего не сказал, только смотрел на меня и улыбался. Я оттеснил его в сторону и вошел. Он позволил себя оттеснить. В той самой ванне, в которой, по-моему, раньше лежала она, покоилось теперь косматое тело большой обезьяны. Я непроизвольно попятился. Он хлопнул меня по плечу. Обнял и показал на другую обезьяну во второй ванне. Я опешил.
- Все еще злишься? - спросил он.
- Опять за свои исследования? - буркнул я.
- Конечно. Их нельзя прерывать. Фаустерон, понимаешь? Нельзя, как бы ни повернулась моя личная жизнь.
- Лиза?
Он пожал плечами,
- Я ее не держу. Эксперимент закончен. Я ее не держу.
- А мальчишка?
- Ты же видел, что вчера он все получил.
- Где он? Вернее, где они? Уехали вместе?
- Нет, не вместе. Он забрал свои вещи утром.
- Значит, они договорились где-нибудь встретиться.
Он посмотрел на меня так, будто впервые увидел.
Я вел себя по-идиотски. Говорил прямо в его лицо. С чувством. Он спросил;
Читать дальше