Дмитрий Федотов - Королевский гамбит (Прогрессор)

Но минуты шли, а никто не ломился в двери. И Барон немного успокоился, перестал дергаться и озираться назад, сосредоточившись на бухте. И наконец увидел.

Они выныривали из штормовой мглы одна за другой, бесшумно, как белые призраки. Вот первая субмарина прошла створ внутреннего рейда, но в бухте по-прежнему было тихо, словно никто не заметил до сих пор огромного пришельца. «Четыре… шесть… десять…» — считал Барон одними губами. Господи, да тут их целый флот!..

Субмарины разделились. Большая часть устремилась к главным причалам, несколько штук отвернули вправо, где располагались доки и склады. Еще три направились влево, к стоявшим на приколе сторожевикам, отсекая их от акватории и лишая возможности маневра.

Барон в волнении вцепился обеими руками в перила и подался вперед, с ужасом и восхищением наблюдая за действиями захватчиков. Какие они красивые, могучие, стремительные! Как слаженно они действуют!.. Вот сейчас они пришвартуются у главного пирса и начнут высадку десанта. А местные-то лопухи, видать, понадеялись на шторм и сидят себе по казармам, в ус не дуют. На набережной ни одного патруля не видно…

Минуло не более четверти часа, а весь флот уже втянулся в бухту и занял исходные позиции. Наконец последовала, вероятно, команда по радио, и на субмаринах все пришло в движение. Заворочались артиллерийские установки, выискивая возможные цели. В ошвартовавшихся у главного пирса кораблях раскрылись боковые люки, и на плиты набережной хлынул поток солдат в бело-синей форме — ударные части морской пехоты, гордость Островной Империи и ужас всего западного побережья.

Морпехи быстро занимали позиции вдоль набережной и пирсов, отдельные мобильные группы их уже просочились на прилегающие улочки, устремились к серым параллелепипедам казарм.

Барон заворожено следил за развитием событий, и внутри его все ликовало. Получилось! Получилось!.. «Дружественные части морской пехоты Островной Империи откликнулись на отчаянный призыв повстанцев Приморья, пытавшихся скинуть ненавистное ярмо прогнившего режима Огненосных Творцов, и высадились в Порту и на побережье, чтобы оказать помощь восставшим… В результате блестяще проведенной операции освобождена большая часть территории бывшего Особого Приморского округа… Новый президент независимой республики уже выступил по радио с заявлением…»

Барон размечтался и не сразу заметил, что обстановка внизу резко переменилась. На крышах зданий, примыкавших к набережной, появилось множество знакомых черных фигурок, из дворов и подворотен с ревом и лязгом полезли серо-зеленые танки и бронетранспортеры и ударили из пушек и пулеметов вдоль узких улиц по отрядам имперской пехоты. Из темных окон казарм по наступающим морпехам в упор хлестнули огненные струи, и следом оранжевые строчки трассеров перечеркнули открытое пространство перед зданиями. Почти одновременно слева у пирсов ожили сторожевики. Окутавшись сизым пороховым дымом, они расстреливали прямой наводкой приблизившиеся к ним субмарины. Даже отсюда, с балкона было видно, как при каждом попадании от грозных океанских кораблей летят во все стороны горящие куски и ошметки. На дальнем конце бухты возле доков тоже вспыхнул бой. Одна из причаливших субмарин вдруг окуталась облаком черного дыма и через секунду лопнула по всей длине, выбросив над водой ослепительные языки пламени. Носовая надстройка ее оторвалась от палубы и взмыла в низкое серое небо. Описав короткую дугу, она рухнула в воду и скрылась в струях пара. Следом одна за другой загорелись все три субмарины, вступившие в бой со сторожевиками. На набережной у главного причала бой тоже быстро превратился в избиение. Морпехи метались по пирсам, ища укрытие, бросались в воду, карабкались на субмарины, уже отвалившие от берега. Корабли пытались развернуться к выходу из бухты, яростно огрызаясь орудиями. Но тяжелые армейские танки уже выкатились на плиты набережной и теперь били по беспомощному противнику в упор, оставляя в белоснежных бортах страшные рваные дыры, из которых тут же начинал валить жирный черный дым.

Легионеры с крыш домов расстреливали из пулеметов и гранатометов обезумевших десантников, а часть их уже спустилась на улицы и начала методичную зачистку территории, добивая раненых и попрятавшихся врагов.

Разгром был ужасный. В довершение его четыре вырвавшихся из-под убийственного огня субмарины достигли створа бухты, но когда на кораблях решили, что спаслись, одновременно прогремели четыре мощных взрыва, буквально разорвавших несчастные подлодки пополам. Это сработали минные заграждения, убранные из-за шторма и поднятые специально, чтобы ни один враг не смог ускользнуть.