Александр Карнишин - Фантастическая политика и экономика [Сборник рассказов; СИ]

— Выходит, что он, — майор показал пальцем вверх. — Он, понимаете? Он — всегда прав. Потому что он — один. А вас — много. А большинство, как вы сами заявили, не право по определению. Вот так и выходит по вашему. А теперь — до свидания. Заходите, если что.

Поговорить, обсудить что-нибудь. Профилактика — великое дело, знаете ли… От многих болезней. И солнце куда-то вдруг делось. Сразу стало сумрачно. Только ухо по-прежнему пламенело, нагретое…

— Так. Вам тут чего? — неласково встретил полицейский с автоматом Николая Ильича, пытавшегося прошмыгнуть мимо него к окошку дежурного.

— Заявление подать!

— Сразу уж и заявление? Какой быстрый, — добродушно усмехнулся здоровенный служивый. — Может, сначала поделитесь — в чем проблема?

Может, и не к нам это вовсе?

— Проблема? Проблема моя в чем? Да меня… Да у вас тут… Да вот, за углом прямо… Только что, буквально пять минут назад, к Николаю Ильичу подошла группа неизвестных молодых людей, остановила, окружила и потребовала дать телефон. Мол, у них самих у всех батарейка кончилась, а позвонить надо обязательно и срочно.

— Нету у меня телефона! — тут же уверенно сказал Николай Ильич.

— А если найдем? — с хохотком спросили его. И так спросили, с таким хохотком, что стало ему сразу холодно и неприятно. Зябко. И спина вдруг мокрая. Когда он достал телефон и дал его в руки тому, кто заговорил первым, все забурчали, что он еще и обманывает, оказывается, а сам-то, сам-то выглядит как нормальный интеллигент, а интеллигент обманывать не имеет право, потому что он — за народ, а народ, сказали ему — это вот как раз они и есть. Самый такой народ, понял, да, дядя? Он кивал, обреченно, следя за телефоном, кочующим из рук в руки.

— Ничо так телефончик, — признал последний, рассматривая экран. — Себе возьму, пожалуй. У меня же вообще никакого нет.

— А я? — робко пискнул Николай Ильич.

— А ты себе еще купишь. Ну, как маленький, прямо, — возмутилась молодежь. — Что тебе не понятно, дядя? Вот у него нет телефона. Вообще нет. По жизни. Представляешь, какой кошмар? И купить он себе не может, потому что денег нет. А у тебя вот есть телефон и есть деньги. Деньги, спрашиваю — есть?

— На карточке, — машинально ответил Николай Ильич.

— Да ты не трясись так! Мы же не грабители какие, что ты! Не нужны нам твои деньги. Вот телефон — нужен. Как раз прямо сейчас. Срочно нужен, понимаешь? Ты же нам его даришь?

— Что?

— Еще и глухой, что ли? Они столпились тесно, сжали его с боков, смотрели с интересом в глаза, дышали застарелым пивным похмельем. Намекали на что-то нехорошее…

— Так ты мне его подарил, я правильно понял? — спросил тот, что рассматривал телефон. Николай Ильич понял, что сейчас его будут бить.

— Да, — сказал он. И закрыл глаза. Его похлопали по плечу, потом дали легкий дружеский подзатыльник, потом не больно, но обидно пнули под зад — и все. Ушли. А он, открыв глаза и, отряхнув плащ, кинулся в полицию.

— Так, говорите, называли себя народом? — скучно выспрашивал дежурный с майорскими звездами. — Утверждали, что их большинство? А вы, мол, один, и потому должны исполнять их желания? И потом вынудили отдать ценный предмет… Какая ценность-то? У-у-у… Это же грабеж, получается? А вы не дарили его сами, случайно? Свидетели есть, что вам угрожали, что били вас и отбирали ваш телефон? Что говорите? Просили подарить, а вы сказали — «да»? И все это слышали?

Сколько их было? Человек пять? А точнее? Шесть, может быть? Да, по сравнению с одним — явное большинство. И на суде что мы с вами скажем? Что вы подарили вот при них свой телефон, а теперь требуете вернуть себе подарок? Или у вас нет денег на покупку нового? Деньги у Николая Ильича были. Как раз вчера получил неплохой гонорар за статью.

— Кстати, о вашей статье, — сказал вдруг майор. — Это же как раз вы тут недавно народ ругали, что он ничего не понимает? Что раз все страны Запада против нас, то, значит, мы и не правы? Потому что большинство — оно всегда право? Что демократия — это подчинение меньшинства большинству? Вот тут как раз я читал журнал, а тут вижу — фамилия знакомая…

— Да, это моя статья, — приосанился Николай Ильич.

— Ну, и чего тогда к нам пришли? Все ведь, как вы и учили: если все против вас, то вы — определенно не правы. Понимаете? Это же ясно написано в вашей статье. Вот ребятки, наверное, тоже читали. Читали, читали, и поняли, в конце концов, что большинство-то всегда право. В отличие от меньшинства. А меньшинство у нас сегодня, выходит, кто?