Александр Карнишин - Все реально [СИ]

— Какой маршал?

— Так Берия, Лаврентий Павлович, чистый маршал, согласно указу.

— А ты-то где служил, Кузьмич? Что-то не понятно ты все рассказываешь. Это кому же в советское время поручения давали против МВД копать? Если, значит, не КГБ?

— Не против МВД. Лаврентий тогда уже не министром был. На хозяйстве сидел, наукой занимался и атомной бомбой. И мне поручили не милицию отслеживать, а его самого проанализировать. Лично его. А как он свои функции несет? А все ли он делает правильно и вовремя? А пользу приносит или вред для Советского Союза? Вот, кстати, комитета тогда еще вовсе и не было. А мы — уже были!

— Ты пей, пей, Кузьмич. Пей и рассказывай дальше. Интересно же!

Военное время, значит. Алексей сидел дома с большой жестяной кружкой чая и рисовал рожицы в блокноте. Рожицы были кудрявые и с улыбчивыми ртами до ушей. Уши выходили лопухами. Ну, не художник он! Первое: центральная печать. Лучше «Правда». Там все официально сообщали, кто и где. Второе: сводки с фронтов. Третье: передвижение — это тоже можно по газетам вычислить чуть не по минутам. Четвертое: чем занимался, и что из этого получалось. Пятое… Пятое — когда и как в одиночку всем этим заниматься? Через неделю листания газет — он специально, то в своей районной библиотеке сидел, то в Ленинку ездил, а то и в Историческую садился, чтобы не подряд в одном месте несколько дней — начались разъезды по стране и беседы с людьми. Вот тут-то и вспомнил о запрете вести записи. Записывать как раз было что, было… Сейчас бы такое опубликовать. Не книга была бы — бомба! Стали постепенно проявляться странности в истории. Вроде, раньше внимания не обращал, а теперь, присмотревшись, делал в памяти очередную зарубку. Вот, например, Московское сражение. Ведь уже Сокол видели немцы. Уже к Голицыну подходили. Уже… И вдруг — бац, назад. Да как назад — бегом, бегом, бросая все по дороге. Почему?

Сибирские дивизии, говорите? Так сколько их там было — тех дивизий?

Ну, называй по памяти! Полосухинская? Она до наступления в оборону встала и потом отступала еще до декабря. Белобородовская? Тоже самое. Ага, еще панфиловцев вспомни, триста шестнадцатую. Эти вовсе из Казахстана, молодежь необстрелянная. Нет, похоже, тут все гораздо таинственнее было, чем нам объясняли. Алексей откладывал в темный угол своей памяти пакет информации о сражении под Москвой, и читал дальше. Сталинград? Вот ведь, до того — шло общее наступление. Начали давить немца, гнать. Уже и Харьков на горизонте. Уже и Крым скоро освободим. И силы накоплены, вроде. И что? Полный пшик. Опять немцы по нам клиньями и окружениями. Да так, что наши уже даже не бежали — просто некуда бежать. Все в окружении, все разбиты, все, кто выжил, в плену. И опять войск у нас нет. Фашисты к Волге вышли, уже по левому берегу лупят. В самом Сталинграде наши под самой кручей, под берегом отсиживаются в песке, как крысы какие-то. И вдруг… Именно, что вдруг. Как так вышло? В тайне глубокой подготовились и устроили такие же клинья и окружение? А немцы, выходит, смотрели и ждали? Раньше наши так не могли, а теперь вдруг — смогли? Странно все это, странно… А после — бывало ли такое после? Такое, чтобы как под Москвой — нет никого в обороне. Нет резервов. Нет снарядов и патронов — и вдруг погнали. Как под Сталинградом — последние сталинградцы в пещерках под кручей. Немцы давно на Мамаевом кургане. Немцы во всех домах. И вдруг… А ведь больше не было такого? И что же там Лаврентий Павлович? Алексей снова лез в газеты. Центральная печать сообщала, что член Государственного Комитета обороны генеральный комиссар госбезопасности товарищ Берия занимался боеприпасами, вооружением и всякой военной наукой. А куда ездил в то время товарищ Берия — неизвестно. Секрет. Хотя, это не имеет большого значения, потому что не сам же он на фронта выезжал. Его дело — вооружение, боеприпасы, наука… Да, между прочим — наука. Пришлось уже самому ехать на места сражений.

— Ну, Кузьмич, не тяни! Что нашел-то?

— Вы только не шумите, ребята. В общем, нашел я там страшное.

Документов никаких, естественно. Работали чисто. Свидетелей — тоже никаких. Все косвенно, все на домыслах и анализе обстоятельств. Но логично же до невозможности! Было оно у нас, было! Супероружие, сверхоружие! Был образец еще в конце сорок первого. Вот его и применили под Москвой, так, что немец валом побежал — догонять не успевали. А реальное оружие включили под Сталинградом. Вот там никто и не убежал. Потому что уже просто не могли бежать. Что это было? То ли инфразвук такой мощный, доводящий до кровоизлияния, а в недостаточной мощности — к панике и бегству с поля боя… Фотографии видели в учебниках? Фильмы про битву под Москвой?