Александр Карнишин - Все реально [СИ]

Ну, это же понятно было с самого начала. Ладно, пусть не всем понятно, но Алексей давно все рассчитал в голове и уже ждал приказа об увольнении в запас в связи с окончанием боевых действий. Однако пришел совсем другой приказ, и его служба продолжилась практически по той же военной специальности — разведчик, оператор, аналитик.

Только теперь в Москве, в столице нашей Родины. И комнату в коммуналке выделили практически сразу. Тогда в Москве много было жилья свободного. Многие въехали как раз в те годы. Вот спроси, когда приехали родители — сразу и выяснится, в те самые годы. Новая служба была еще тем хороша, что никакого отношения не имела к НКВД, который потом переименовали в МВД. Алексей, обдумывая будущее, сразу решил для себя, что куда угодно, но не в милицию. А вообще-то можно было и на завод — все лучше, чем в окопы. Или вспомнить старое, посидеть над учебниками, получить, наконец, диплом, и пойти в школу, учителем, как отец. А вышло вон как. Само вышло, практически. Ну, или почти само — наверняка начальник штаба руку приложил к трудоустройству майора Синицына, кавалера ордена Красной звезды и медали «За отвагу». Награды были и еще, но Алексей считал боевыми, «трудовыми», только эти две. И мог долго рассказывать, как со своими разведчиками ходил за линию фронта, как собирал сведения, как брал языка. Как с ними вместе отбивался от прорывающихся из окружения немцев. Вот за это — боевые. А остальные награды — за бумажную штабную работу. Сколько ни твердил ему начальник, что от его труда больше фрицев загнется, чем от автоматной пули, но все равно как-то привык, что в тылу — это не на фронте. Полковник Иванов, больше похожий на грузина, чем на русского, и тем иногда играющий специально, взял его в свой отдел и быстро начал давать поручения, которые никому другому было дать просто нельзя.

Алексей был удобен своей военной выучкой, везучестью, без которой разведчика не бывает, а главное, полным отсутствием родни и знакомых в Москве. То есть, можно было его использовать хоть в ночь — за полночь, хоть вовсе без выходных. И еще — на самых секретных делах. Такое, совсем секретное, получалось и в этот раз.

— Ты присягу помнишь еще, Синицын?

— Проверяете?

— Интересуюсь, — полковник в штатском встал со своего стула и сделал несколько шагов влево и вправо, разминая ноги. — Интересуюсь, не забыл ли ты, майор, на кого служишь. И какова цель твоей службы. И всех нас — какова цель.

— Ну… Защита завоеваний социализма, это раз. И второе — обеспечение возможности построения коммунистического общества.

— Подкованный. А теперь, садись и слушай сюда. Блокнот убери от греха. Никаких записей! Был сигнал, оказывается — копать под самого Берию. Сигнал был только по своим. Вот, мы, выходит, свои. Опять же не в тех структурах, где у Лаврентия есть люди. То есть, можно работать, не ожидая никакой подлянки. А работать надо над тем, чтобы точно выяснить, в чем и как товарищ Лаврентий нарушил присягу и действовал не в интересах социалистической Родины.

— Копаешь то, что скрыто. Ясно? В первую очередь, военные годы.

Это по нашему профилю. Сам понимаешь, раз есть сигнал оттуда, — Иванов показал со значением пальцем в потолок, — значит, неспроста это. В общем, время — ограничено. Средства — без ограничения в пределах разумного. Силы — только свои. Никого привлекать права не даю. Пользуйся своим положением, но ни-ко-го. Все сам лично. И докладывать — никому, кроме меня. Лично. Понял?

— Так точно! — вытянулся майор Синицын, подбираясь внутренне, как перед первым походом за линию фронта. И радостно за доверие оказанное, гордость такая вроде распирает, и страшно — на такое замахнуться!

— Не ори. В общем, если есть что — ты должен найти. Ты сможешь. А нет — считай, просто плановая проверка. И еще имей в виду: время уже тикает. Времени на самом деле нет. Все. План — в голове держи. Мне — ни слова до первого результата. Если засыплешься — выкручивайся сам, как сможешь, и к нашим только в самом крайнем случае обращайся.

Нечего тут в мирное время устраивать всякое… Поножовщину всякую и междусобойщину. В общем, иди, разведчик. Служи Советскому Союзу. И разведчик пошел.

— Нет, ребята, вам сегодня не понять, как это — в своей собственной стране, после войны, весь в орденах и с погонами на парадном кителе — таиться от всех и действовать, как в чужом тылу.

Кому довериться? С чего начать? А может, это просто проверка такая?

Может, снова, как после Николая Ивановича, чистка этих органов начинается? Может, сам товарищ Маршал Советского Союза приказ получил, и теперь смотрит, что и как тут без него натворили?