Элизабет Тюдор - Война времен

Тот пошатнулся, но удержался на ногах и виновато застыл в ожидании распоряжений.

— Чего же ты ждёшь? — прорычал Герман. — Может, приказать, чтобы тебе ещё и кофе подали?

— Нет, сэр. Если у вас нет других распоряжений, я пойду выполнять приказ, — пробормотал охранник.

Герман перевёл дух, стараясь взять себя в руки.

— Ступай!

Неуклюжий драбант повернулся и что было мочи побежал по коридору.

— Да смотрите, не поднимайте много шума! — крикнул Герман вдогонку. — Ведь сегодня праздник урожая.

Простояв неподвижно ещё несколько минут в раздумье о предстоящих делах, владелец замка «Голден Сиид» поторопился в столовую, где его прихода с нетерпением ожидал брат.

— Что-то ты сегодня не в себе, — к концу молчаливой трапезы заметил Гарольд. — Что-то случилось?

— Случилось… — как эхо повторил тот и встал из-за стола.

— Что с тобой, Герман? — участливо спросил брат. — За всё время завтрака ты не обмолвился ни словом. Тебя явно что-то беспокоит. Я ведь вижу, и не пытайся это скрыть.

Герман тяжело вздохнул.

— Беспокоит…

Юноша подошёл к столику небольшого размера, где находились выпивки и, наполнив бокал до самых краёв отменным бургундским вином, залпом выпил.

— Бургундское? С утра? Да… явно тебя что-то тяготит, брат…

Гарольд выдержал паузу.

— Ну, начнём с самого страшного предположения, — встав из-за стола, произнёс он. — Вчера из-за молнии сгорели все наши виноградные поля…

— Типун тебе на язык! Упаси Боже! — воскликнул Герман.

Гарольд облегчённо вздохнул.

— Ну, — скрестив руки на груди, продолжал он, — если не это, то перейдём к следующему предположению. Ты влюбился, а она тебя не любит, — расхаживая, с ироническим пафосом произнёс брат.

— Вздор! — отрезал Герман и налил себе ещё вина.

— А может быть… Мелиса понесла от тебя? — с притворным испугом спросил Гарольд, сам же не веря своим словам.

— Не мели чепуху, — отмахнулся Герман и направился к входной двери. Помедлив, заставил себя улыбнуться:

— Всё образуется… меня заботит… предстоящий бал… — было его единственным объяснением.

«Как бы не так… — почесывая подбородок, задумался Гарольд. — Темнишь, брат».

Герман вошёл в свой кабинет и захлопнул за собой дверь.

— Только этого мне не хватало, — ворчал он, передвигаясь по комнате. Сначала Зей-Би исчезает. Потом Гарольд разговаривает со мной, как ни в чём не бывало, а теперь ещё придётся любезно улыбаться каждому на этом глупом и никчёмном балу. Отец, — продолжал он разговаривать сам с собой, — ты явно не думал или же был во хмелю, когда писал завещание. Подумать только: «Желаю продолжить традицию и проводить празднество в честь Диониса каждый год именно в замке „Голден Сиид“», — вспомнил он строку из отцовского завещания.

Герман приблизился к письменному столу и устало рухнул в кресло. Он почувствовал резкий знакомый запах. И неожиданно его взгляд задержался на письменном столе. На его поверхности был полный беспорядок. Бумаги, на которых он вчера писал, стопки других немаловажных документов, сложенных в углу стола, были разворошены.

«Их кто-то просматривал, — промелькнула у него мысль. — Постой! — его вдруг будто бы осенило и он, вскочив на ноги, подбежал к двери. И нагнулся, чтобы осмотреть замок. — Я не открывал дверь ключом, — стараясь вспомнить, раздумывал он, — …дверь была не заперта. Значит, здесь кто-то побывал до меня», — заключил он и с этой ужасной мыслью кинулся к письменному столу.

К его удивлению, ящик также не был заперт. Наспех вытащив оттуда бордеро, он стал торопливо пересчитывать количество ценных бумаг и документов. После долгих поисков и подсчётов, не обнаружив следов кражи, он в задумчивости опустился в кресло. Было ясно, что пробравшийся туда злоумышленник не намеревался что-то красть, ему нужна была только информация.

— Странно… — произнёс он вслух. — Что же взломщик искал? Что? — он терялся в догадках.

Снова уловив резкий запах, стал искать его источник.

— Чёрт побери! — найдя разбитую чернильницу на полу, воскликнул он. Чернильные брызги запятнали пол. Пятна двигались к окну…. Теперь у хозяина не осталось никаких сомнений об умышленном взломе. Проследив, куда вели следы неизвестного, зашёл в тупик. Последнее чернильное пятно было оставлено на подоконнике. Герман открыл окно и посмотрел вниз.

— Н-е-т… — протянул он. — Отсюда ему точно не спрыгнуть. Если только… — промелькнула догадка, — если только каким-нибудь образом он смог спуститься по верёвке…