Журнал «Если» - «Если», 2007 № 02

Эдуард ГЕВОРКЯН

Кажется, трудно даже вообразить возможность конкуренции между писателями и путешественниками. Многие литераторы активно странствовали по планете, а многие первооткрыватели оставили после себя интереснейшие книги. И все же была литературная область, в которой писатели и путешественники словно старались опередить друг друга — описание неведомых земель.

Фантастика и география вообще связаны прочнее, чем можно предположить. Процесс познания человеком мира был сопряжен не только с описанием географических реалий, но и со-творением мира, лежащего за пределами известной человечеству Ойкумены.

Собственно, поэтому для первых географических описаний и космографий характерно переплетение объективной информации и фантастических элементов. Ярким примером такого смешения является упоминание в диалогах Платона легендарной Атлантиды.

Подобный подход хорошо виден и в «Сказании о Гильгамеше» или «Одиссее»: ближайшие к родине путешественника земли обрисованы правдоподобно, их населяют люди, а вот дальше начинаются области чудовищ — циклопов и гиппогрифов, аримаспов и пигмеев… Но разве не похожую картину находим мы в древних и средневековых космографиях? Разве не рассказывали ирландские и норвежские мореходы, будто видели на севере окраину ада и Иуду, навечно прикованного к высокой скале?

Когда Данте Алигьери в «Божественной комедии» изображал ад в виде огромной пещеры в чреве Земли, а чистилище — как огромную гору, вздымающуюся к небесам на противоположной от Европы стороне земного шара, он выступал лишь в роли дотошного космографа. Никто не мог бы уличить его в бессмысленной, ни на что не опирающейся выдумке. Для средневекового европейца картина мироздания «по Алигьери» и карты, отмечающие «места обитания драконов» — это, пожалуй, наиболее точное описание окружающей его реальности.

Постепенно картина мира, сочетающая объективные реалии и мифические явления, исчезнет и уже в наши дни будет обыграна в романе Умберто Эко «Баудолино», в котором наравне с Фридрихом Барбороссой действуют псиглавцы, кинокефалы и одноногие исхиаподы.

С развитием представлений о мире роль географических описаний изменилась от равноправного субъекта повествования до сюжетного атрибута, определяющего место действия произведения. В то же время сформировались типовые жанровые сюжеты, основанные на использовании и доминировании географической составляющей. Совокупность таких сюжетов составляет основу географической фантастики.

Целый пласт произведений традиционно основан даже не на описании, а на конструировании новых географических объектов. Что делать, если утопии (в отличие от антиутопий) плохо приживаются в реальном мире?

Фактический создатель этого направления — Томас Мор, автор «Весьма полезной, также и занимательной книжки о наилучшем устройстве государства и о новооткрытом острове Утопия». «У-то-пос» — «нигде». И в этих-то странах «нигде» происходит действие значительного числа фантастических романов XVI–XVIII вв.: у Т.Кампанеллы в «Городе Солнца» — на Тапробане (Шри-Ланке); у Ф.Бэкона в «Новой Атлантиде» — на острове Бенсалем в Тихом океане; у Э.Хэйвуд в «Воспоминаниях о некоем острове, расположенном по соседству с королевством Утопия» — в Атлантике; у С.Джонсона в «Истории Расселаса, принца Абиссинского» — в Африке.

Не отставали в придумывании вымышленных стран и отечественные авторы. Так, князь М.М.Щербатов написал «Путешествие в землю Офирскую», в котором изобразил идеальное общество на некоем острове, а Н.П.Брусилов создал «Путешествие на остров подлецов», где сотворил целый архипелаг в неназванном океане. Использовали выдуманные города и земли русские авторы и для создания антиутопий. Например, В.Ф.Одоевский в рассказе «Город без имени» описал исчезнувшую колонию людей, стремившихся построить идеальное общество где-то в Канаде. И понадобилась история этой затерянной земли русскому автору лишь для наглядной критики теории утилитаризма Иеремии Бентама.

Разместить воображаемое общество на острове писателям всегда казалось безопасней, с точки зрения правдоподобности. Ведь и Утопия, и Бенсалем (Новая Атлантида), несмотря на свои размеры, на континенты никак не тянут. Это всего лишь очень большие, хотя до сих пор и не обнаруженные острова. И в самом известном фантастическом романе эпохи Просвещения «Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала судового врача, а затем капитана нескольких кораблей» Д.Свифта почти все неизвестные страны, которые посещает его герой, расположены на архипелагах. Исключением кажется лишь Бробдингнег, который формально является лишь полуостровом Северной Америки. На самом же деле страна великанов отделена от остального американского континента непроходимыми горами и доступна исключительно с моря, так что это часть материка лишь по формальным признакам. И позднее писатели помещали целые утопические поселения на островах (А.Московски «Острова мудрости», А.Моруа «Путешествие в страну эстетов»). А болгарский фантаст Э.Манов в 1981 году решил продолжить сатирическую традицию Д.Свифта, написав «Путешествие в Уибробию», где изобразил плавающий континент, населенный уибробами — странной смесью всех героев английского писателя.