Антон Первушин - Звезда

Хазбанд замолчал, и астронавты, слушавшие его рассказ, переглянулись. Продолжения не последовало, и Лорел Кларк, улыбаясь, сказала:

— Теперь я понимаю, командир, откуда происходит ваш девиз.

Полковник улыбнулся в ответ:

— Да, именно с той встречи я взял девиз «Меньше болтай, больше делай!» Кстати, раз уж мы заговорили об этом, всё сказанное относится и к русской астронавтике. Она только кажется примитивной, как русский электрочайник. Но на самом деле во многом более надежна, чем наша. И рассчитана на более неприхотливые условия эксплуатации.

— Уж конечно, — усмехнулся Андерсон. — Великое ли дело — залить в трубу керосина и отправить парочку камикадзе на низкую орбиту?! Да, в космос русские еще летают, но ведь на Луне побывали американцы, нет? И на Марсе первым будет американец, тоже не приходится сомневаться. До дальнего космоса на трубе не долетишь!

— С этим трудно поспорить, Майкл, — согласился Хазбанд. — Но в том-то и дело, что русские не болтают, а работают. Они заявили о том, что собираются на Марс. Мы не слышим никаких других заявлений. Но молчание русских вовсе не означает, что они не готовятся к этому полету. Вспомните Спутник. Вспомните Гагарина. Тогда мы тоже были уверены, что Советы ничего не успеют. Думали, что они отстали от нас на десятки лет. А потом оказалось, что на десяток лет отстали мы сами... Вообще мне иногда кажется, что космос — это идеальная среда для раскрытия потенциала русских. Именно здесь может быть востребована холодная жестокость этого народа в достижении поставленной цели. Только здесь может пригодиться их умение побеждать в самой невыносимой ситуации. Поэтому закономерно, наверное, что первым в космосе был Юрий Гагарин — русский человек, красный офицер, гражданин Советского Союза...

С летной палубы на среднюю приплыла Калпана Чаула, дежурившая на пульте связи. С целью экономии энергии все терминалы были отключены, и сеансы связи с Землей проводились непосредственно с летной палубы — астронавты «Колумбии» по очереди сидели там, ожидая новых сообщений или указаний из ЦУПа.

— Командир, — обратилась Чаула к Хазбанду, — вас вызывает по личной связи руководитель Группы управления полетом. Кажется, Центр принял какое-то решение.

— Отлично! — воскликнул Хазбанд, отстегивая страховочные ремни и вылезая из кабинки спального места.

Он действительно был человеком действия и терпеть не мог, когда его заставляли ждать.

26 января 2003 года, Вашингтон, США

Линда Хэм воспользовалась своим правом прямого и внеочередного доступа к каналу связи с «Колумбией». Она знала, что дежурный администратор сервера просмотрит раньше или позже ее переписку с шаттлом (здесь не было и не могло быть исключений), но пошла на риск разоблачения в надежде на то, что Рик Хазбанд поймет ее правильно и сделает всё так, как задумано, поставив руководство перед свершившимся фактом.

Вернувшись в отель — здесь, в столице, Хэм была гостем, — руководитель Группы управления полетом подсоединила свой ноутбук к сотовому телефону и вошла в корпоративную сеть американского космического агентства SPAN . Немного подумав, она отправила на почтовый ящик командира Хазбанда короткое письмо, в котором пригласила его обсудить варианты спасения экипажа «Колумбии», которые разрабатывает НАСА. Хазбанд откликнулся через пятнадцать минут — ровно столько ушло у Чаулы на то, чтобы прочитать письмо и пригласить командира к пульту связи.

Полчаса Хазбанд и Хэм вели довольно оживленный диалог. Руководитель Группы управления полетом сжато и по-деловому обрисовала ситуацию, сложившуюся вокруг проблемы эвакуации экипажа «Колумбии». Разумеется, при этом она в самых светлых тонах описала достижения своей группы, добавив для усиления эффекта критический выпад в адрес конкурентов, готовивших «Атлантис» к старту, и напомнив командиру, что хороший шторм может сорвать ответственный запуск и лишить астронавтов «Колумбии» последнего шанса на спасение. Хазбанд откликнулся быстро, почти не раздумывая: что вы предлагаете, Линда? Хэм ответила: я вышлю инструкцию, а вы попытаетесь выполнить процедуру ремонта. Хазбанд поинтересовался: что дальше? Хэм ответила: если всё пройдет гладко, мы потребуем от О'Кифи разрешения на посадку, мы спасем «Колумбию» вместе, вы вернетесь на Землю героями. Хазбанд спросил: а если не вернемся? Хэм ответила: вернетесь, всё просчитано, командир. Хазбанд написал: мне нужно посовещаться с экипажем, в любом случае высылайте инструкцию, мы ее посмотрим, обсудим и примем решение. Хэм предупредила: только не нужно обращаться к О'Кифи — он сейчас занят STS-300 и не захочет слушать ваши аргументы, лучше сделать, а потом говорить. Хазбанд подытожил: жду инструкцию.