Виктор Вучетич - Искатель. 1976. Выпуск №6

Среди следующего дня в их табор неожиданно прилетел Бондарь. Начальник экспедиции сделал порядочный крюк, чтоб узнать, как у них дела. Старик знал Бондаря хорошо, и, судя по виду, начальник не огорчился и не обрадовался, что у них нет приятных новостей. Скорее все-таки даже обрадовался, хоть и старательно скрывал это за заботливостью и настойчивыми предложениями заканчивать и без того затянувшийся сезон. Он предложил тотчас забрать их с собой на вертолете.

— Я все дела сделал, — приговаривал Бондарь, прохаживаясь меж пустых шурфов, — так что давайте, Лариса Анатольевна, решайтесь. Машина пуста, вполне могу вас всех с собой в поселок забрать. Больше оказий не предвидится.

— Я все-таки подожду, — сказала Пичугина.

— Что дадут вам десяток-другой шурфов? Да и их-то вы не успеете пробить. Хорошая погода вряд ли вернется. А выбираться отсюда, сами понимаете, очень трудно…

— Все-таки я постараюсь выполнить намеченный план.

— Жаль…

— Что я все-таки выполню план?

— Вашей нерасчетливости.

— Это я переживу, — резко сказала Лариса.

Женька, который случился рядом с ними, удивился, почему же Пичугина не сказала начальнику экспедиции, что пошла, так сказать, ва-банк, в нарушение инструкций по разведке. Если бы Бондарь приехал дня на четыре позже, он и сам смог бы убедиться в самовольстве молодого геолога. Пока же по расположению шурфов еще нельзя было судить о том, как они пойдут в дальнейшем.

Потом появление Бондаря в стороне от обычных трасс его экспедиции, столь большая забота этого вечно занятого и, как считал Женька, расчетливого человека не настроили рабочего на разговор с высоким начальством. Да и сами отношения Женьки с Бондарем были сложноваты, во-первых, Пичугину не хотелось подводить, во-вторых, а в-третьих, он и остался здесь с Пичугиной только для того, чтоб убедиться, права ли эта настойчивая девка.

Очень хотелось Женьке, чтоб Лариса утерла нос всей этой экспедиции. Хотелось, чтоб фанатизм одиночки победил и в этом деле. Ведь только ради этого он и согласился посередь лета пойти к Пичугиной рабочим, он, охотник-промысловик, который и думать забыл о прежнем приработке.

— Ну что ж, как говорят, была бы честь предложена, — сказал Бондарь прощаясь. — Ждем вас с победой! И попомните о нашем разговоре.

— Даже если я потерплю поражение? — усмехнулась Пичугина.

И по этой усмешке Женька, да и Бондарь поняли, что она не боится осечки — ее просто не может быть. Иначе она не вела бы себя так.

— Вот видите… — многозначительно протянул Бондарь.

А душа Женьки ликовала — он видел, как спесивый Бондарь предлагал Пичугиной свою поддержку, свое покровительство, он заманивал Ларису Анатольевну к себе, в свою экспедицию, потому что этот Бондарь знал, что справиться с задачей, найти ускользавшую от всех руду могла только она одна, вот эта девка.

— Видите, — потянул Бондарь, — вы настолько уверены в своем успехе, что сомневаетесь в неудаче. Главное, вы получите полную возможность спокойно работать. Мы предоставим вам все необходимое.

И уже больше и не заикаясь о том, чтоб взять крохотную экспедицию на борт, Бондарь направился к стоявшему неподалеку вертолету, задумчиво опустив голову. Ни Лариса, ни тем более Женька не пошли провожать его. Зачем? Коли такой ас разведки приходит с поклоном, признает свое поражение, просит о помощи. Что говорить — свет победы затмевает не одну сомнительную тропинку к успеху.

Пилот распахнул перед Бондарем дверцу кабины. Начальник устроился в кресле, взглянул на убеленный склон сопки. Там, рядом с кучей грязи, выкинутой из шурфа, стояла крохотная женщина в сером изгвазданном ватнике и таких же грязных ватных брюках, от которой зависело будущее его и еще очень многих людей, ученых, ученых с именами. Но только в том случае, если эта девчонка схватит удачу, как медведя за хвост.

«Лишь бы схватила! — подумал Бондарь. — Лишь бы схватила, да не своих, а нас позвала на помощь. Мы поможем. Мы-то уж поможем наверняка… И себя не забудем…»

А Женька, бывший рядом с Ларисой, положил ей на плечо ладонь и сказал:

— Так пошли дальше долбить, Анатольевна?

— Назвался груздем — полезай в кузов, — ухмыльнулась Пичугина.

И они вкалывали до последнего света, когда узкая полоска тревожной пурпурной зари погасла будто вдруг, а как раз над тем местом над сопкой вспыхнула яркая пульсирующая звезда. Сразу сделалось темно, сверху опустился холод, а звуки стали вкрадчивыми.