Борис Иванов - Тринадцатый Дож Эбисс-Айл

– Лучше без этого, господин Следователь...

– Если вы не сдадите следствию шантажистов, вы погубите себя на суде... – воззвал к подследственному, наконец, вышедший из комы, инспектор Бах.

– Если я вам сдам людей Тринадцатого Дожа, то уж точно погублю себя... – чувство самосохранения уже вернулось к подследственному Монтегю.

– Стоп! – Кай поднялся с места. – С вашего разрешения, инспектор Бах, я попрошу конвой сопроводить подследственного к охраняемому терминалу, и пусть он посвятит часок изложению обстоятельств дела, открывшихся во время этой нашей э-э... беседы. У него будет время подумать над своим положением. Иначе его может заклинить.

Инспектор коротко распорядился в селектор.

– Как вы думаете, – спросил он инспектора, – кому и зачем надо было убрать Антуана Леклэ?

– Мы не слишком глубоко разрабатывали эту версию... Жена покойного настаивала на том, что у ее супруга вымогали его долю акций в основанном им предприятии... Но ничего не подтверждало в тот момент... – инспектор Бах неопределенно пожал плечами.

– Из досье по делу следует, что Леклэ был определенной шишкой в индустрии развлечений...

– Он основал три или четыре предприятия. Туризм, ВР-салоны... Потом слил их в «Эй-Эл Корпорэйшн». Теперь акциями распоряжается его семья.

– Вас не затруднит получить справку о состоянии «Эй-Эл» и перекинуть ее на мой терминал? – осведомился Кай

– Не затруднит, разумеется. Теперь все это предстает в ином свете, и нам придется копать именно в этом направлении...

– И просветите меня относительно Тринадцатого Дожа, пожалуйста, – попросил Федеральный Следователь. – Ведь раньше здесь так называли просто Черта... Года четыре назад.

– Господи, не придавайте значения этой... лексике. Местная уголовная шушера теперь так называет короля здешней Мафии. Которого никто и никогда не видел, – досадливо поморщился Бах.

– А что известно о нем вам?

– Все. А это все состоит только в том, что он – фигура фольклорная. А Монтегю кто-то просто водил за нос, как это всегда бывает с дилетантами... – Бах ожесточенно высморкался в клетчатый носовой платок. – Масса преступников и пакостников мелкого масштаба взяли привычку, словно нашкодившие школяры, кивать на искушающего их домового – Тринадцатого Дожа. И на шантаж он их толкает, и бомбы в отели подкидывать – после чего в них туристов на аркане не затянешь...

– Так или иначе – держите меня в курсе этого дела, – Кай поднялся, давая понять, что не собирается больше отнимать у инспектора его драгоценное время. – И позаботьтесь о том, чтобы с подследственным ничего не случилось.

Все утро следующего дня оказалось совершенно неожиданно заполнено бестолковейшими объяснениями с представителями экологических служб, молодежных, общественных и зверолюбивых движений, прознавших, наконец, о том, что весть о постигшем Эбисс-Айл злосчастье достигла чуть ли не самого Директората Федерации, ниспославшего городу своего чуть ли не комиссара, наделенного высшими полномочиями. Половина из жаждавших дать показания и, главное, помочь ценным советом граждан островной аристократической республики при этом были, однако, уверены в том, что истинная цель приезда посланника высших сфер не имеет никакого отношения к запропастившемуся китообразному, и всяческими намеками давали понять это и то, что компетентные органы могут рассчитывать на их поддержку. Совершенно бескорыстную.

Для того, чтобы не остаться запечатленным шальной видеокамерой, Каю пришлось принять специальные меры. И еще уйма народу горела желанием разъяснить тупой ищейке, что грешить на Энди Горелова в деле об исчезновении Финни равносильно поискам угнанной кобылы в конюшне ее хозяина. Было, правда, и с четверть дюжины таких, что приходили или звонили просто с целью посоветовать Федеральному Следователю не совать нос в дела независимого Эбисс-Айл и уносить ноги подальше, покуда цел. Им Кай остался почти благодарен.

К середине рабочего дня поток желающих связаться с ним, к счастью, иссяк, и появилось время разобраться с ответами на запросы и с другой оперативной информацией. Зашедший в кабинет Кая лейтенант Муни окинул беглым взглядом накопившиеся на столе распечатки и нанес ему последний удар, пробормотав с огромной силой убеждения: «Не за китом вас сюда прислали, ох, – не за китом...»

С чем и убыл.

Кай хотел остановить его, но подумал, что и Муни – не та инстанция, что объяснит ему – чем же он, в самом деле, занимается здесь в казенном кабинете на деньги налогоплательщиков.