Журнал «Если» - «Если», 2007 № 04

Одна из загадок, терзающих большинство поклонников Мартина: почему фантаст так долго тянет с окончанием эпопеи? Ведь изначально «Песнь…» была заявлена как трилогия, но и после выхода четвертого тома издатели пообещали, как минимум, два романа-продолжения. Издание саги уже растянулось почти на десять лет. Может быть, сам фантаст настолько полюбил придуманный им мир, что не в силах с ним расстаться? Вряд ли. В тех же антуражах вполне можно написать и самостоятельные книги, скажем, о ранней истории Вестероса, что, кстати, автор и делает в повестях о детстве короля Эйегона Невероятного («Межевой рыцарь» и «Присяжный рыцарь»), где излагаются события, происходившие за сто лет до начала междоусобной войны. Думаю, что американский фантаст просто не знает, КАК завершить свое монументальное сочинение. И у такой гипотезы есть косвенные подтверждения: все активнее расползаются слухи, что для окончания саги Мартин пригласил в соавторы Р.Сальваторе. Впрочем, гадать можно сколько угодно, но вот что известно доподлинно: интернет-магазины уже принимают заказы на пятую книгу эпопеи «Танцы драконов», выход которой ожидается в США в августе 2007 года.

Недолго ждать. А там, глядишь, и финал не за горами.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

Москва: АСТ, 2007. -413 с. Пер. с англ. В. Иванова. (Серия «Альтернатива. Фантастика » ). 3000 экз.

В мире есть масса вещей простых и бесхитростных на первый взгляд, но при внимательном рассмотрении содержащих немало тайн и закавык. Взять хотя бы короткое английское словечко «punk». Оказывается, панк — это не только молодой человек с характерной прической и специфической жизненной позицией. Этим словом называют также гнилое дерево, трут, чайное благовоние, преступника, начинающего циркового артиста и прочее.

С некоторых пор слово «панк» стали широко использовать писатели-фантасты, применяя его как словообразующую приставку. В результате этого лингвистического марьяжа родились такие понятия, как «киберпанк» и «стимпанк»… Теперь вот «witpunk». Именно это броское словечко красуется на обложке антологии. «Wit», обозначающее ум, сообразительность или сарказм, смешавшись с вызывающим, эпатирующим «punk», дало весьма взрывоопасную смесь.

В сборник вошло 26 рассказов американских фантастов. Каждая из представленных историй — это своего рода пощечина, от слабого шлепка до чувствительного удара, от печальной притчи до агрессивной провокации. Откровенный, болезненный постмодернизм рассказов «Охотник на игрумов» Алена М. Стила и «Большой секрет Тимми и Томми» Бредли Дентона уравновешивается гротескным комиксом «Койот отправляется в Голливуд» Эрнеста Хогана. Удивительная ритмизованная проза Джеффри Форда сменяется то коротким сатирическим анекдотом «Контакт иного рода» Дэвида Ленгфорда, то мрачным постапокалиптическим этюдом «Благоприятные яйцеклетки» Джеймса Морроу.

Страшноватые, исполненные черного юмора рассказы обладают загадочной привлекательностью. Их нельзя проскочить на всех парах. Только последовательное ознакомление — от первой страницы к концу. Ну а насколько живучим окажется новое словечко — покажет время.

Николай Одинцов

Москва: ЭКСМО, 2007. — 384 с. (Серия « Герои неизведанных миров » ). 8100 экз.

«Книга дракона» — большая повесть в жанре технофэнтези и представляет собой добротное приключенческое чтиво с редкими философскими отступлениями о живительной силе творчества. Кабы речь шла об одной центральной вещи сборника, говорить было бы, по большому счету, не о чем. Но читателям очень повезло, что автор не разбодяжил текст до романной величины, поскольку это сделало необходимым включение в книгу еще девяти рассказов. А в рассказе Илья Новак почти всегда на порядок сильнее, чем в крупной форме («почти» следует отнести на счет его лучшего романа — «Demo-сферы»). Титан-издатель, завидев брешь между третьим и четвертым романами в графике сериала «Герои уничтоженных империй», позволил вытащить блистательные штучки Новака из журналов, фэнзинов и т. п., дабы сделать полноценный авторский сборник, чем приятно удивил читателей-интеллектуалов.

Миниатюры «Каббала!» и «Почти полная тьма. Пришел шаман» не имеют ни малейшего отношения ни к технофэнтези, ни к героической баталовке. Зато для нехристианской литературной мистики это тексты первого ряда, отмеченные множеством стилистических находок и весьма убедительной эстетикой мистического противостояния темных другим темным или же «еще более темным». «Ритм» лишь по ряду косвенных признаков можно отнести к фэнтезийной литературе: это современная притча о горечи законченных сюжетов, оказывающихся неизменно короче судьбы человеческой. «Неестественность» — напротив, подчеркнуто фэнтезийный рассказ, со всеми атрибутами «правильной» героики… до последней страницы, где Новак в упор расстреливает один из наиболее популярных сюжетов фэнтези.