Николай Йочев - Утро твоей печали

Николай Йочев

УТРО ТВОЕЙ ПЕЧАЛИ

перевод с болгарского Людмила Родригес

Я люблю тебя, Ску! Я полюбил тебя еще до твоего рождения. Не знаю, когда точно ты родишься.

Через тысячу, пять тысяч или полмиллиона лет каким-нибудь ранним утром ты откроешь глаза, увидишь над собой прозрачную крышку и услышишь мой голос. Голос, дошедший до тебя через толщу веков: это единственное, что я, твой отец, могу тебе дать. Это будет утро моей надежды и утро твоей печали.

Слушай меня, сынок! Вначале ты будешь один.

Совсем один в суровом мире, насильственно лишенном теплоты жизни. Ты переживешь страшное тяжелое одиночество. Страшное из-за того, что ты будешь единственным разумным существом на всей планете, но оно будет еще страшнее потому, что ты будешь знать все о происшедшем и былом. Эти знания генетически заложены в тебя. Они будyт преследовать тебя и найдут повсюду. Тебе захочется забыться и в полном одиночестве ты пойдешь бродить среди лишайников, мха и низких редких кустарников - жалких остатков когда-то пышной растительности. Кое-где тебе встретятся пауки и скорпионы, может быть, и крысы. Ты станешь думать о том, что бы произошло, и каких высот достигла бы цивилизация, если бы разум оказался сильнее глупости.

Мне больно за тебя, сынок! Люблю тебя все больше, но я не мог поступить иначе. Ты не только моя надежда: в тебе надежда всей умирающей цивилизации.

Надежда о будущем мира, поумневшем и одухотворенном страданиями, в котором слово "война" уйдет из словаря вместе с безвозвратно минувшей эпохой.

Ты, и те, что придут после тебя, должны сохранить знания всех наших наук и искусств. Ты будешь первым.

На тебя ложится вся ответственность за будущее нашей цивилизации. Мы не можем, не имеем права довериться только аппаратуре. Любая ошибка привела бы к фатальным последствиям.

Поэтому, когда на поверхности планеты радиация уже перестанет угрожать жизни, твоя биокамера автоматически задействует и из замороженного эмбриона через 3 месяца появишься ты, Ску. У тебя будет вполне оформившийся облик двадцатилетнего мужчины, умного и знающего, способного бороться с невзгодами негостеприимного мира.

Ты откроешь глаза, увидишь прозрачную крышку над собой и услышишь мой голос. Когда он замолкнет, камера откроется и ты выйдешь в невыразимой печали.

Ску, сынок, на глубине двухсот метров под базальтовой плитой, в нашем бывшем противоатомном убежище тебя ожидают 894 биокамеры с замороженными эмбрионами. Конечно, ты будешь знать, что делать. И все-таки слушай, сынок, что скажу тебе я. После того, как ты взвесишь все необходимые данные, запусти в действие все биокамеры, и последующие 3 месяца будь особенно бдителен. В это время ты должен внимательно следить за безупречным развитием генезиса.

Яйцеклетки и сперматозоиды взяты у людей, облученных высокими дозами радиации. Поэтому с помощью аппаратов устраняй болезненные изменения в геномах всех эмбрионов. Чем раньше ты распознаешь мутации, тем легче справишься с ними. Через 3 месяца из каждой биокамеры должен выйти вполне здоровый зрелый индивид, способный давать потомство и продолжить тем самым существование человеческого рода и цивилизации. Это будут мужчины и женщины, своеобразные живые энциклопедии, настоящие гении, наследники тех, кто когда-то прятался в противоатомном убежище.

Вообще-то их родители давно мертвы. В подземелье в живых остался только я. Вероятно, и на всей планете тоже. Мне трудно говорить. Мое тело почти распалось от проникающей радиации и болит. Постоянно я задаю себе вопрос: "Кому нужна была эта война?"

И, в конце-концов, сынок, я хочу тебе сказать, что твоя мать умерла с верой в тебя. "Мы назовем его Ску", - сказала она и ее не стало. "И он будет человеком", - добавил я. Помни, сынок, что бы ни случилось, ты человек, ЧЕЛОВЕК, слышишь? Помни и знай, что я буду рад, если утро твоей печали станет утром твоей надежды.

Прощай, сынок..! Прощай... Люблю тебя... Люби человека и верь ему... Лю...

Первое, что он почувствовал, была тоска. Темная, тягучая, нарастающая, грозящая затянуть его как в трясину. Потом он смутно уловил чье-то присутствие.

Какая-то еще несозревшая мысль завладела сознанием Ску, наполняя его яростным желанием закричать: "За что?" Ему казалось, что он кричит и эхо в огромном противоатомном убежище повторяет безумно и бессвязно: "За что, за что, за что?" Oн понял, что не кричит, что не может кричать. Это его слегка отрезвило и неясная мысль вылилась в совсем отчетливый вопрос: "За что мне это, с какой стати именно я должен отвечать за будущее цивилизации?" Он сказал себе, что о будущем должны были думать те, кто первыми нажали на кнопку, вызвав ядерный апокалипсис.