Журнал «Если» - «Если», 2005 № 11

Сперва Игорь Николаевич попытался заработать нужные деньги. Он растерял давних приятелей и не знал, кто на какой ступеньке финансовой лестницы прозябает. Если совсем честно — и не хотел знать, потому что каждая удачная мужская судьба была для него упреком. За помощью он пошел к сослуживице Анечке. Она как раз уходила в декретный отпуск, кто-то должен был за нее работать. Анечка честно предложила шефу кандидатуру Игоря Николаевича напополам с еще одним обездоленным. Шеф, понятное дело, отказал. Решение окрепло.

Игорь Николаевич вызвал домой оценщика, узнал стоимость своей однокомнатной квартиры и понял: сидение на берегу ему в общем по карману. Квартиры должно было хватить лет на десять — это если сразу взять десятилетний абонемент класса «А». В последнюю минуту Игорь Николаевич струсил и взял годовой абонемент класса «С» — как бы на пробу.

Он имел право ждать труп врага тридцать часов в неделю — если это были часы полной оплаты, или тридцать пять — если это были утренние часы.

Ему выдали пластиковую карточку и сказали, что на ней 1820 утренних часов. Если посещать берег и по вечерам, перерасчет производится автоматически. Когда остается пятнадцать часов, клиента предупреждают. И еще напомнили — Игорь Николаевич может оказать Центру восточной мудрости услуги. Например, привести других клиентов. За каждого клиента прибавляется триста утренних часов.

Наступила новая, насыщенная жизнь. И началась она со строжайшей экономии. Раньше Игорь Николаевич вечером довольствовался чаем с бутербродом, что обходилось недорого. Теперь он был вынужден питаться не хуже прочих зрителей — брать орешки, чипсы и попкорн. Он и не думал, что эти невинные радости могут сожрать четверть зарплаты. Кроме того, несколько раз он оставался ночевать в отеле, чтобы с утра уже быть на берегу. Удовольствие недорогое, но все же…

Игорь Николаевич отказался от общественного транспорта, от чашечки кофе в обеденный перерыв, от хорошего табака, от ежедневной газеты. Он страшно боялся потерять квартиру и надеялся, откладывая эти гроши, погасить ссуду Центра восточной мудрости.

На берегу он познакомился с другими зрителями, и почти каждый показал ему журнал со своим письмом или со статьей о себе. Любопытно, что говорить о врагах на берегу не было принято — это считалось слишком интимным делом зрителя. Лишь изредка звучало что-то вроде: вчера встретил моего, вид замотанный, долго не протянет.

Игорь каждый день присматривался к своему садисту, уже почти не обращая внимания на его крики и угрозы. Он искал приметы близкой смерти. Однажды поверил в чудо — когда садист свалился с воспалением легких. Тогда Игорь Николаевич за два дня израсходовал весь недельный лимит. И дальше тридцати часов хватало только дня на четыре, не больше.

Но садист выкарабкался, а Игорь Николаевич оказался на голодном пайке. Он привык каждый день проводить на берегу четыре часа, он больше не мог без этих четырех часов! Они стали его кислородом, дающим возможность просуществовать рабочий день. Попытка обойтись полутора или двумя часами была мучительна. Все казалось, что стоит ему уйти, как не знающие о его затруднениях мужики в заводи тут же примут и сплавят вниз труп врага! Но если продолжать роскошествовать, годовой абонемент окончится куда раньше срока.

Игорь Николаевич продал телевизор, продал оставшиеся после родителей фарфоровые фигурки и купил по розничной цене двести часов. А потом узнал, что можно подрабатывать на дому — раскладывать рекламные проспекты по конвертам. Платят немного, но вместе с зарплатой это позволит взять абонемент класса «В». Целых сорок часов обычного времени или пятьдесят — льготного!

Он целую неделю раскладывал проспекты, но деньги нашли другое применение — он вдруг неожиданно для себя стал всерьез ухаживать за Евой и врачевать ее маленькую драму: Сидорчук, с которым у нее за время ожидания сложился роман, и отнюдь не платонический — она даже пару раз ночевала вместе с ним в отеле, дождавшись врага и получив чайник, исчез. То есть ни разу даже не позвонил.

Игорю Николаевичу нравилось, что она выбирает мужчин из числа зрителей, а прочие ей не интересны. Да и как могут быть интересны люди, живущие в какой-то беспамятной суете?

Он неторопливо двигал вперед этот милый роман и смел уже надеяться на взаимность. За пределами Центра восточной мудрости он бы просто не решился предлагать такой красавице, как Ева, свое мужское внимание. Но берег — о чем, кстати, он и в «Свете ожидания» прочитал — способствовал сближению душ, здесь нередко возникали супружеские союзы. На сей предмет Центр восточной мудрости даже выправил лицензию на регистрацию браков. На регистрацию разводов, кстати, тоже.