Светлана Ягупова - Ладушкин и Кронос

Прежде чем превратиться в младенца, он открыл свою тайну. Оказывается, когда-то он попал с геологической экспедицией в некое странное место в Сибири, где находился очаг аномального времени. Все, кто там побывал, через год стали развиваться в обратном порядке. За участниками той экспедиции установили контроль сразу несколько НИИ, но мой Федор Дмитриевич уж очень захотел вернуть молодость и улизнул от наблюдений. Я повезла его в Москву, когда он уже превратился в мальчика, а там сказали: где же вы были раньше, теперь что-либо изменить поздно, слишком далеко зашел процесс. Сейчас Федору Дмитриевичу полгода. Что с ним случится через шесть месяцев, я не знаю.

Леонида смолкла и осторожно переложила малыша с одного плеча на другое. При всей необычности история с ее мужем подтвердила давние догадки Ладушкина о том, что за чудесами не обязательно лететь в космос - их много и на Земле.

- А ты, я вижу, тоже озабочен временем? - Леонида проницательно взглянула на него. - Иначе зачем бы дежурил у вокзальных часов?

- Да, - признался он. - Озабочен.

- Я всегда понимала своих учеников.

- И давали советы.

- Дам и сейчас. На Каштанном бульваре, в здании бывшего кукольного театра, по воскресеньям собирается в три часа ГрАНЯ. Это такая группа по аномальным явлениям. Пойди, пообщайся, там есть любопытные ребята.

Ладушкин приоткрыл дверь и заглянул в комнату, где заседала ГрАНЯ. Человек десять, умостившись за столами и на столах, перебрасывались репликами с мужчиной в черном свитере, называя его по фамилии:

- Арамян, вы не правы!

- Так эксперименты не проводятся, товарищ Арамян.

- Я же говорил вам, Арамян, надо установить над ним контроль.

С минуту он постоял у дверей, затем на цыпочках пробрался в конец комнаты. Все вопросительно повернулись к нему.

- Я, собственно... - замялся он. - Мне нужна ГрАНЯ.

- Зачем она вам? - подозрительно спросил Арамян, буравя его кавказскими глазами.

- У меня дело. От Леониды Григорьевны.

- А-а, - протянул он. - Тогда подождите.

Настороженность вмиг исчезла, все отвернулись от Ладушкина, и собрание покатилось своим ходом.

- Нет, вы только послушайте, Арамян, что говорит эта дама! - взвинченно выкрикнул мужчина с румянцем легкоатлета, кивая в сторону яркой брюнетки в желтой мохеровой блузке.

- Да я своими глазами видела! - Девушка ударила себя кулачком в грудь. - Сидит вот так на берегу. - Подперев щеки ладонями, она кого-то изобразила. - И вдруг вижу - идет!

- Кто? - У окна знакомо хихикнули. Ладушкин повернул голову и увидел Веню Соркина. - Вы сами сказали, что сидит. - Веня подмигнул Ладушкину.

Встреча была неожиданной - Соркин не верил не только в чудеса, но и в некоторые научные явления. И чего это он забрел сюда? Не удивительно было бы встретить здесь Орехову, помешанную на "летающих тарелках" и шаровых молниях. Соркин был ее жестоким оппонентом, умел искусно развенчивать любое природное волшебство, от которого она приходила в восторг. Уж не намеренно ли пригласили Соркина в эту группу, чтобы отрезвляюще воздействовал на буйное воображение ее энтузиастов? Подобные люди здесь просто необходимы.

- Нет, вы только вдумайтесь в смысл! - пыталась прорваться в души присутствующих девушка. - Человек сидит, смотрит на море и нагоняет волну. Такого экстрасенса нет даже в Киеве, а у нас есть!

- Товарищи, - сказал Арамян, - прошу извинить, но мы отошли от сегодняшней темы. Дубров, слушаем вас.

Из-за стола вылез плотный широкоплечий парень, встал лицом к присутствующим, смущенно переваливаясь с ноги на ногу.

- Включайте, - кивнул Арамян девушке. Та сунула парню в руки микрофон от кассетного магнитофона "Легенда" и нажала клавишу.

- Ну что вам сказать, - замялся парень. Было видно, что он не привык выступать перед аудиторией, да еще у магнитофона. - Так вот, - он кашлянул. - Дело в том, что часы на моей руке не ходят.

- Так заведите, - опять хихикнул Веня.

- Соркин, хотя сомнение и мать познания, все же ведите себя тактично, сказал Арамян, и Ладушкин понял, что Веня здесь не впервые.

- Все равно не ходят, - нахмурился Дубров. - Тут я слышал о женщине, которая останавливает стрелки на башне. У меня же часы останавливаются сами. Особенно когда очень волнуюсь, стрелки начинают прыгать, а потом и вовсе замирают. За год шесть штук испортил. Не идут даже те, что вмонтированы в панель МАЗа.

- И чем вы объясняете это? - поинтересовался Арамян.

- Для того и пришел, чтобы у вас спросить.

Все молчали. Тогда начал излагать свои предположения Ладушкин: