Светлана Ягупова - Твой образ (Второе лицо)

Позвонили. Мила Михайловна вскочила, бросилась к двери. "Наконец-то, пришла", - подумала она.

На пороге стоял Бородулин. Был он бледный, чуть осунулся, и одежда висела на нем, как с чужого плеча.

- Наконец-то! Отпустили! - охнула она, забыв на миг обо всем, что нарассказывал Косовский. Засуетилась, забегала, схватила его под руку и потянула в комнату.

Тощая, кудрявая блондинка не понравилась Некторову и привела в замешательство, когда вдруг разрыдалась на его груди. Тут же откуда-то появились две девчушки лет пяти и семи, очень похожие на Ивана Игнатьевича, и эта похожесть неожиданно отозвалась теплым еканьем в сердце.

- Что, малышки, как жизнь? - деланно бодрым тоном спросил он, смущенно проходя в комнату и присаживаясь на стул. - Вас зовут...

- Ира и Кира, - быстро подсказала Мила Михайловна, испуганно взглянув на него.

- Ира и Кира, - повторил он.

- Какой ты стал смешной, - девочки рассмеялись. - Когда выздоровеешь, сыграешь с нами в "тумборино"? - спросила младшая.

- Я потом все объясню, - Бородулина прижала к щекам Некторова ладони и жадно заглянула ему в глаза. - И вправду не совсем тот, - пробормотала она. - Погуляйте еще, - отстранила от него девочек.

- Мы так соскучились, - обиделась старшенькая.

- Ты обещал поехать с нами в лес и наловить под цветочками лампумпонов. Мы увидим их, правда? - прошепелявила малышка.

- Обязательно увидим, - Некторов погладил Киру по голове.

Странно знакомым показалось тепло девочкиных волос под рукой, будто уже не раз прикасался к ним. Захотелось обнять ее, усадить к себе на колени, но Мила Михайловна решительно выпроводила дочек за дверь.

"Неужели это память бородулинского тела? - подумал он. - Тогда почему я безразличен к его жене? Более того, она глубоко не симпатична мне".

Он оглянулся. Комната была заставлена самодельными книжными шкафами и стеллажами, между которыми висели большие и маленькие фотографии морских, горных, пещерных пейзажей и странные фотофантазии с непонятными контурами, квадратами, спиралями.

- Этот профессор чуть с приветом, да? - в голосе Бородулиной прозвучала надежда. Муж почти не изменился, и трудно, невозможно было поверить в то, что перед ней чужой человек, как уверял Косовский. - Болтают, вроде ты другой?

- А каким бы вы хотели видеть меня?

- Чего развыкался? Я ведь знаю на тебе любой закоулок.

Некторов смутился. Потом переспросил:

- Так все же, каким вы хотели бы видеть меня?

- Лучшим, - отрезала Мила Михайловна. - Практичным и ответственным за семью. Без заскоков.

И он вдруг всей кожей ощутил, как скучно и тоскливо жилось Бородулину с этой женщиной. Встал, прошелся по комнате. Мила Михайловна забегала рядом:

- Ну хоть скажи что-нибудь, успокой мою душу, - лепетала она. - Что теперь нам делать?

- Да ничего, - сердито ответил он. - Мы с вами совершенно чужие люди.

- Ах ты господи, - она всплеснула руками. - Нет, все это не доходит. Что же, теперь и жить здесь не будешь? А что соседи скажут? Позор-то какой! А девочки? - она вцепилась в его рукав.

- Я-то при чем? - пожал он плечами.

Бородулина возмущенно подскочила:

- Или не эти руки обнимали меня больше семи лет? Не эти губы целовали?

Некторов покраснел. А Мила Михайловна разошлась не на шутку:

- Чихать я хотела, что у тебя нынче в твоем черепке! Вот он ты, с твоими юродивыми глазами нищего мечтателя, от чьих фантазий в этом доме никому ни холодно ни жарко!

- Это уж слишком! - вскипел он, вдруг обидевшись за Бородулина. Дочери обожали вашего мужа. И вот это, - он кивнул на стену с фотографиями, - мне нравится гораздо больше, чем побочная халтура, на которую вы его толкали.

- Еще бы, - горько скривилась Бородулина. - Цирковые фокусы всегда эффектны. А у меня уже сил не было смотреть на эту придурь! - Она подбежала к стене, плюнула в нее, а потом стала одну за другой срывать фотографии и бросать на пол, приговаривая:

- Вот! Вот тебе! И еще вот!

"Ну, чумная баба. Бедняга Бородулин, с какой мегерой жил", - подумал Некторов и незаметно успокаивающе погладил свою руку.

Мила Михайловна была вне себя. Она топтала снимки ногами, комкала, рвала на кусочки.

- Стоп! - вскрикнул он в тот миг, когда Бородулина протянула руку к последней причудливой фотографии. Показалось, что сквозь пятна туманности далекой галактики на фото мелькнуло человеческое лицо.

- А-а-а, самую фокусную пожалел! Еще бы! Два часа возился, мозгуя как бы поинтересней намазать ну хлеб горчицу На, лопай! - она сорвала фотографию и бросила Некторову под ноги.