Эрик Рассел - Течение Алкиона. Антология британской фантастики

— Да, конечно, конечно. В самом деле, «пиротехника» — это великая сила. — Стин протянул руку и легонько коснулся руки Галлера.

Рука словно приклеилась. Галлер попытался отстраниться, но сразу понял, что не может. Две руки словно намертво связали их тела, и что-то необычное и непонятное стало происходить в месте контакта.

— Это тоже сила, — сказал Стин…

Глубоко внизу, под скоплением складов, которые формально принадлежали Компании межпланетной торговли, спрятался настоящий город в миниатюре, о котором не только не знало, но даже не подозревало большинство тех, кто передвигался по поверхности. Он был построен и существовал уже давно.

Именно здесь и располагалась штаб-квартира подпольного движения «Марс-Венера», настоящее сердце организации. В бесчисленных комнатах и длинных холодных галереях работали около тысячи человек. Но каждый из них был далеко не обычным существом.

В одной из комнат дюжина пожилых людей с длинными и тонкими пальцами медленно передвигались, словно слепые. Их глаза не были глазами в обычном понимании этого слова. Это были органы зрения, которые могли пересчитать микробы на кончике перочинного ножа!

Эти существа работали так, словно постоянно принюхивались к тому, что делали. Их так называемые глаза охватывали предметы под немыслимыми углами и работали со сверхточностью. Это были мутанты девятого типа, в обиходе называемые «микроинженеры».

В соседней комнате находились существа удивительно похожие друг на друга, но в то же время разные. Так называемые «люди-резина» постоянно тренировались и совершенствовали свои потрясающие способности.

Друг против друга сидели два человека. Быстрое и незначительное изменение черт лица делало их неузнаваемыми.

— А теперь я — Петерс!

Такое же быстрое и точное изменение, и уже второй говорит:

— Как забавно! Я тоже!

И оба расхохотались. Одинаковые, как близнецы, они уселись и начали играть в карты, исподтишка наблюдая друг за другом и ожидая, кто из них первый расслабится и выдаст свое подлинное лицо.

В комнату вошли еще двое с намерением превратить игру во времяпрепровождение для четверых. Один из них зарегистрировал момент интенсивного умственного напряжения, в то время как его коллега со сверкающими глазами уставился на стул. Стул задрожал, покачнулся и начал двигаться. Близнецы восприняли этот феномен как нечто заурядное.

Тот, который передвинул взглядом стул, заставил карты прилететь к нему в руки и проворчал:

— Если вы двое, куклы резиновые, считаете, что продолжаете оставаться Петерсом, то могли бы по крайней мере обзавестить разными запахами, чтобы люди могли вас различать. Мой ход, — добавил он.

В коридоре послышались чьи-то шаги, которые затем стихли. Через десять секунд один из Петерсов, взяв свою сигару, обнаружил, что она зажжена с обоих концов. Чертыхаясь, он встал, взял свои карты и пошел закрывать дверь.

В этот огромный подземный лабиринт Грейсон вошел с закрытым мозгом и напряженными мускулами. Он торопился и выглядел так, словно боялся своей собственной тени.

Добравшись в конце длинного перехода до массивной стальной двери, он лицом к лицу столкнулся с часовым-гипнотиком, который сказал:

— Дальше нельзя, приятель. Здесь находятся покои шефа.

— Я это знаю. Мне нужно немедленно поговорить с Кайдером. — Грейсон оглянулся назад, в коридор, и сделал нетерпеливый жест. — Скажи, что ему лучше меня выслушать, иначе все может взлететь на воздух!

Часовой недоверчиво посмотрел на него, но все же включил связь, встроенную в дверь, и что-то сказал. Через несколько секунд дверь открылась. Грейсон быстро прошел приемную и вошел в комнату, где за маленьким столом сидел ее единственный обитатель.

Это был коренастый, широкоплечий, с квадратным и выпирающим вперед подбородком человек. Кайдер родился на Венере и, пожалуй, был единственным на Земле мутантом одиннадцатого типа. Он мог разговаривать, практически беззвучно, почти с девятью типами венерианских насекомых, семь из которых были очень ядовиты и готовы оказать «смертельную услугу» своим друзьям. Поэтому Кайдер обладал фантастической властью над безжалостной и нечеловеческой армией, слишком многочисленной, чтобы ее уничтожить.

— Что случилось? — нервно спросил он. — Быстро переходи к делу. Мне сегодня нездоровится. Я никак не акклиматизируюсь на этой планете…

— И я тоже, — ответил Грейсон. — Вы что-то знаете о некоем Дэвиде Рейвене, раз отдали приказ доставить его сюда, не так ли?