Зиновий Юрьев - Белое снадобье

– Сюда, – сказал молчаливый провожатый и указал Клиффорду Марквуду на дверь без, таблички. – Идите, босс ждет вас.

Марквуд толкнул дверь и очутился в скромном кабинете. За столом сидел седовласый Человек лет шестидесяти с небольшим с темными живыми глазами.

– Садитесь, доктор Марквуд, – кивнул хозяин кабинета на кресло у его стола. – Позвольте представиться: меня зовут Джо Коломбо. Вам это имя что-нибудь говорит?

– Я, конечно, слышал это имя, – осторожно ответил Марквуд, – но… – Он замялся и пожал плечами.

Коломбо быстро взглянул на него, будто уколол взглядом, и спросил:

– Вы догадываетесь о характере нашей организации? Вы ведь здесь уже больше месяца.

– Нет, – Марквуд хотел, чтобы его «нет» прозвучало естественно и убедительно. Он одновременно пожал плечами, покачал головой и изобразил на лице недоумение.

– Э, доктор, я начинаю в вас разочаровываться, – усмехнулся Коломбо. – Я предполагал, что человек с вашим образованием поймет, что самое лучшее для него – это откровенность. Своим «нет» вы меня просто оскорбляете, доктор Марквуд. Судите сами. Вам платят раза в два с половиной больше, чем обычно. При этом вы даже не имеете отношения к тому, чем, собственно, занимается машина. Те немногие, с кем вам приходится иметь дело, избегают каких-либо разговоров о характере работы фирмы. Плюс вся прискорбная история с доктором Карутти, которая вас настолько взволновала, что вы предприняли целое расследование. И после всего этого вы хотите меня убедить, что вы не догадываетесь о том, кто мы?

– Видите ли, мистер Коломбо, все, что вы говорите, прекрасно укладывается в рамки фирмы, которая выполняет сугубо секретные исследования для правительства. Так, во всяком случае, мне говорил мистер Мэрфи, когда предлагал работу.

– И вы ему поверили? Я еще раз предлагаю говорить со мной откровенно.

Марквуд взглянул на седовласого человека за письменным столом. «Что он хочет от меня? Что скрывается за этими настойчивыми призывами к откровенности? Он мне не верит. Он видит меня насквозь. Действительно, это идиотское отрицание умного человека может только раздражать. А этот Коломбо, по-видимому, человек далеко не глупый. Хорошо, допустим я буду с ним откровенен, что тогда? Не будет ли это означать, что в один прекрасный день я последую за Карутти? Может быть, на другом шоссе, но ведущем туда же, на тот свет. Но если он подозревает, что я догадываюсь, большая ли здесь разница? Не шоссе, так пуля, не пуля, так нож – господи, мало ли способов у мистера Коломбо перестать во мне сомневаться…»

– Хорошо, мистер Коломбо, – вздохнул Марквуд, – я буду с вами откровенен. Это действительно упрощает игру. А то вы знаете, что я вру. Я знаю, что вы знаете, что я вру. Вы знаете, что вы знаете, и так далее…

– Это уже лучше, – улыбнулся Коломбо. – Так что вы знаете и о чем догадываетесь?

– Видите ли, мистер Коломбо, все началось с письма, которое я получил от Карутти…

– Я знаю, – кивнул Коломбо, – я читал его.

– Значит, ко мне действительно приходили домой? Я так до конца и не был уверен. Мне казалось, что в комнате кто-то курил…

– Вы не ошиблись. Я должен был знать, что он написал вам. Наивный чудак. Он тоже не хотел быть со мной откровенным. Впрочем, в отличие от вас он действительно ничего не понимал почти до самого конца. Он все время возился с машиной, все время что-то изменял и усовершенствовал. Я до сих пор не понимал как, но он все-таки догадался. И бросился к нам, а не ко мне, хотя моя покойная жена его тетя. Но вы казались ему ближе. Вы дружили?

– Нет, просто учились вместе, некоторое время работали в одной лаборатории.

– Родство интеллектов?

– Карутти был намного талантливее меня. И отрешеннее.

– Последнее верно. За два года, что он провел у нас, он ни разу не подумал о том, что в коттедже у него могут быть микрофоны. Вы же в первый вечер постарались заткнуть чем-то микрофон в спальне. Чего вы боялись? Вы что, разговариваете во сне?

«Куда он клонит, – напряженно думал Марквуд. – Чего он петляет все кругом да около? Неужели он знает о машине? Но это же невозможно. Но тогда что все это значит?»

– Обычно нет, мистер Коломбо, – сказал Марквуд, – но согласитесь, что спать с микрофоном под боком не очень приятно. Даже оскорбительно…

– Может быть, хотя нормального человека этическая сторона электронного контроля уже давно не волнует. Он живет в окружении потайных и открытых микрофонов, он то и дело сует свою ладонь в определитель личности. Его просматривают, досматривают, осматривают, слушают, прослушивают, подслушивают. А вас оскорбляет микрофон за подушкой. Но мы с вами отвлеклись. Что же, по-вашему, мы делаем?