Николай Гомолкo - Шестой океан

— Что вы хотите сказать? — вспыхнула, почувствовав недобрую развязку, Айда.

— Такие, как вы — шпионки… — жестко бросил он ей прямо в глаза.

Рендол понимал, что вести подобным образом разговор рискованно. Да что поделать. Надо было как-то разобраться в обстановке.

Нет, Айда не вскочила с места, как можно было ожидать, не выказала своего возмущения длинной и гневной тирадой, а спокойно откинулась на спинку кресла, прикрыла свои желтоватые, с холодной лукавинкой глаза и с минуту вприщур рассматривала инженера.

Рендол спокойно занялся своим завтраком. После стакана вина появился аппетит. Он ел с удовольствием, приправляя зажаренного фазана горчицей. Напротив деликатно стучала ножом и взволнованно дышала Айда. Теперь он знал, кто она такая, хорошо понимал ее намерения. В голове вырабатывался план действий.

Она не огрызается, расчетлива, значит, с нею и дальше надо поддерживать контакт. Видно, ей это выгодно. А что он теряет? Наоборот, если произойдет разрыв, обстановка для него, Рендола, усложнится. И еще как! Страшен тот враг, который невидим. А если он перед твоими глазами, хитрит, извивается, как змея, это даже любопытно — дразнить его, оттягивать время смертельной схватки.

Айда мягким жестом отодвинула от себя блюдо. Потом грустно и кокетливо покачала головой.

— Мистер Рендол, — сказала она, уже добродушно улыбаясь. — Позвольте вам откровенно сказать: вы больны манией преследования. Мне даже неприятно слушать — шпионка, шпионка… Если вы это серьезно, тогда держитесь! Знайте: и у меня — характер! Добавьте к этому женскую мстительность. Ей-богу, вы сочтете за благо иметь сто врагов мужчин, чем одну женщину. Ну, скажите что-нибудь. Почему вы молчите?

Рендол отпил еще полрюмки вина и совсем мирно спросил:

— Айда, скажите откровенно, почему вы за мной шпионите, следите за каждым шагом, даже о сегодняшней ночи все знаете?

— Почему? — Она вскинула черные ниточки бровей и укоряюще проговорила: — Ах, Вилли, Вилли, не прикидывайтесь наивным мальчиком. Вы же сами знаете!..

— Нет, не знаю, — сказал Вилли, настойчиво ожидая ответа.

— Ну, хорошо. — Айда ближе придвинулась к Рендолу и, глядя добрыми, ласковыми глазами прямо ему в лицо, сказала: — Хочу спасти вас, тюленя, от беды. Над вами же — дамоклов меч! Скажите, такое шпионство вы считаете зазорным?

— Конечно, нет. Конечно… Ну и молодчина вы, — шутливо произнес он.

Что скрывалось под этими словами — осуждение или, наоборот, похвала Айда не могла уловить ни по тембру его голоса, ни по выражению лица. Одно для нее было ясно: наступило примирение, а это давало ей некоторые надежды.

Айда обождала, пока Рендол покончит с завтраком, потом взяла его под руку и предложила:

— А сейчас, Вилли, на воздух, к морю!

Широкая крутая лестница вывела их на палубу. День разгорался. Солнце подымалось все выше и выше. Вокруг царило раздолье моря и неба. Хотя ветер был небольшой, крутогорбые волны шли и шли откуда-то из-за горизонта. Корабль то вздымался вверх, то вдруг круто падал. Океан шумел, угрожающе раскачиваясь, будто хотел поменяться с небом местами…

Рендол был рад солнцу, морю, свежему ветру. Он шагал рядом с Айдой, всматривался в маревные дали и молчал. Молчание не было тягостным, вынужденным.

В душе его тем временем шла борьба чувств, разговор с самим собой.

Скоро ли берег, скоро ли кончится эта трудная, опасная дорога?

Айда остановилась возле мостика, на поручнях которого красовался спасательный круг с надписью «Черная стрела». Она высвободила руку Вилли, повернулась к океану. Где-то в небе прокричал альбатрос. Айда приставила узенькую ладонь к глазам, чтобы рассмотреть морскую птицу.

— Да вон, глядите! — показал Вилли рукой.

Почти над головой плавно и удивительно легко кружил белоснежный альбатрос. Он то брал круто в сторону, склоняя широко раскинутые крылья, то плавно скользил вниз, то стремительно набирал высоту. И странно: ни одного взмаха крыльями! Как будто в небо была брошена чьей-то сильной волшебной рукой белая стрела, которой суждено лететь и лететь…

— Красивая, сильная птица, — вырвалось у Вилли.

— А вы не могли бы подарить мне ее? — спросила будто между прочим Айда. — В память нашего знакомства, дружбы…

— Ее нельзя убивать, мисс, — ответил, не глядя на свою спутницу, Рендол, — чтобы не накликать беду. А тут у нас и так хватает неприятностей…

— А если я захочу?

Айда рассчитывала на свою красоту и привлекательность.