Журнал «Если» - «Если», 2006 № 04

Потому что с НФ тоже происходят странные вещи; она все чаще стала допускать на свои страницы Чудо. Это может быть подано в корректной форме — согласно знаменитому закону Кларка, который гласит, что любая продвинутая технология, наблюдаемая представителями общества, стоящего на более низкой ступени развития, будет восприниматься как чудо.

А сейчас нередко это просто Чудо, спонтанное и необъяснимое. Ни зарождение Пандема, всемогущего и вездесущего суперразума, ни планету, на которой можно «выспать» разные полезные вещи, ни появление оборотня в отдельно взятом русском городе не объяснить в логике строгих научных фактов.

Похоже, мы наблюдаем то, что в биологии называется конвергенцией — появление сходных признаков у разных групп животных. Дельфин похож на акулу потому, что оба живут в одной среде и подчиняются одному и тому же постоянному и непрерывному давлению обстоятельств. Так и с фантастикой-фэнтези. Фантастику на изменение подвигло примерно то же, что и фэнтези — разочарование социума в науке, исчерпанность первоначального позитивистского посыла, кризис идей, давление рынка, издательские предпочтения. А еще — появление на нашем рынке прежде запретных образцов западной фантастики, в том числе субъективно-идеалистической (киберпанка, психоделики)… И влияние той же фэнтези с ее идеей мессианства, спасения мира посредством высших сил, магических ритуалов и странных артефактов. Не удивительно, что фантастика и фэнтези стали так похожи.

Скоро их уже невозможно будет отличить друг от друга.

Москва: АСТ — Транзиткнига, 2006. — 362 с. Пер. с англ. О. Колесникова. (Серия «Алтернатива. Фантастика » ). 5000 экз.

Сразу по выходе на Западе (1984) роман вызвал у критиков цепь ассоциаций с творчеством известных классиков англоязычной литературы — от Л.Стерна до Ч.Диккенса. И действительно, группа нелепых чудаков, возглавляемых профессором Лазарелом и полусумасшедшим-полугением Уильямом Гастингсом, очень напоминает компании эксцентричных джентльменов из романов классической английской литературы XIX века. Хотя события романа точно датированы (1964), по духу описание случившегося ближе к текстам викторианской эпохи. В то же время писатель в «Подземном левиафане» творчески переосмыслил некоторые НФ-концепции, сложившиеся в англо-американской НФ и по сей день сильно влияющие на ее развитие.

В центре повествования у Блэйлока — юноша Гил Пич, обладающий не то гениальными способностями к изобретательству, не то вообще сверхъестественной возможностью изменять окружающую реальность. Гил и его друг Джеймс узнают о существовании таинственного подземного мира, куда можно попасть прямо из канализации Лос-Анджелеса. Блэйлок лихо смешивает мотивы из произведений Э.Р.Берроуза (подземный мир, который иногда напрямую называется Пеллюсидаром), Г.Ф.Лавкрафта (люди-рыбы, якобы живущие в этом мире), С.Ромера (ученый-злодей Фростикос, преследующий Гила) и многих других, включая Р.Брэдбери и Т.Пауэрса.

В финале герои строят подводно-подземный корабль для исследования мира, потаенного в недрах Земли, а читатель закрывает последнюю страницу книги со странным ощущением — все было вроде бы хорошо и интересно… Но лишь для человека, знакомого с литературным бэкграундом романа. «Подземный левиафан» служит прежде всего хорошим уроком писателям — не надо заигрываться. Да, можно создавать постмодернистские тексты, однако при этом необходимо заботиться о том, чтобы они могли быть прочитаны на нескольких уровнях сразу, а не выглядели кроссвордом для знатоков.

Глеб Елисеев

М.: Корпорация «Сомбра » , 2006. — 320 с. (Серия « Фантастика » ). 7000 экз.

Новый сборник А.Смирнова продолжает ту линию в его творчестве, которую издатель назвал «альтернативной фантастикой», то есть фантастикой экспериментальной. Для автора на первом месте не антураж и не гладкость текста — напротив, главное внимание уделяется локальным стилистическим завихрениям, которые возникают благодаря фантастическому использованию традиционных литературных приемов.

Повесть «Исполнение чисел» напоминает о Смирнове как о мастере необычных фабульных решений. Вообразите мир светлого будущего, в котором человеческий срок полностью исчислен и каждому вручается карточка-«даймер» с его порядковым номером в очереди смертей. Зная соседей по очереди, все человечество может выстроиться в единую сеть заботы и взаимного уважения. Утопии, однако, препятствует человеческая природа — эгоизм, бесшабашная глупость и стремление некоторых играть поперек всех правил.