Журнал «Если» - «Если», 2008 № 04

Однако в середине шестидесятых у направления, которое исповедовал Ларри Нивен, было много противников. Мир фантастики в ту пору отдавался иным страстям и увлечениям. На слуху были имена звезд, пришедших с «Новой волной»: Урсула Ле Гуин, Джон Браннер, Роджер Желязны, Роберт Силверберг, Сэмюэл Дилэни… Но коль скоро находились авторы, желавшие писать старую добрую научную фантастику, и находились читатели, желающие ее читать, то Нивен быстро отыскал свою нишу. Доказательством тому стали еще три премии «Хьюго», полученные в семидесятые годы за рассказы «Непостоянная Луна» и «Человек-дыра» и короткую повесть «Солнечное пограничье».

Что характерно: в случае с другой высшей премией в жанре — «Небьюлой», присуждаемой не фэнами, а профессионалами, для Нивена все сложилось не столь радужно. Писателю пришлось довольствоваться одной-единственной «Небьюлой». Но зато награжденный ею роман принес автору еще и «Хьюго»! Подобный дубль в мире американской фантастики означает практически абсолютное признание.

Этим романом был «Мир-Кольцо» (1972) — одно из лучших произведений мировой НФ.

Роман был переведен на русский язык, что избавляет меня от необходимости пересказывать сюжет. Замечу только, что обнаруженное землянами циклопическое сооружение неведомых космических «странников» (аналогии с произведениями Стругацких возникают сами собой) — искусственное кольцо диаметром в сотни миллионов километров, обращающееся вокруг центрального светила, — по сей день остается одним из самых значительных рукотворных «чудес» в американской фантастике. [7] Позже Нивен написал романы-продолжения — «Инженеры Кольца» (1980), « Трон Кольца» (1996) и « Дети Кольца» (2004). А в прошлом году в соавторстве с Эдвардом Лернером выпустил своего рода приквел — роман « Флот миров». (Здесь и далее прим. авт.)

Роман стал вехой и в выстраиваемой писателем «истории будущего». Она рождалась постепенно, от произведения к произведению, но уже с первых рассказов и романов становилось ясно, что Ларри Нивен оказался достойным учеником Роберта Хайнлайна, Пола Андерсона, Кордвайнера Смита. А в чем-то пошел дальше.

События, входящие в суперцикл под условным названием «Освоенный космос» (Known Space), охватывают примерно 1200 лет будущего нашей цивилизации, начиная с середины 1970-х годов. Напомню, что в годы, когда были опубликованы первые произведения цикла, для автора и его читателей семидесятые были хоть и близким, но будущим. Начинается повествование с момента, на первый взгляд, сугубо «земного» — бурного развития трансплантологии. Следствием стали радикальные изменения в уголовном законодательстве: совершивших тяжкие преступления отныне не казнили, а отдавали «на органы». Появился и соответствующий криминальный бизнес — органлеггерство [8] Производное от «бутлеггеров» (bootlegger) — так называли контрабандистов спиртным во времена «сухого закона» (буквально «бутылки на ногах» ). . Чуть позже была открыта телепортация, также принесшая с собой не только блага, но и новые проблемы.

Затем начинается собственно космическая экспансия человечества, которое «на пыльных тропинках далеких планет» не только следило само, но и находило следы иных цивилизаций и их представителей. Нивен напридумывал множество невероятных рас. Тут и способные погружаться в анабиоз «тринты» (рабовладельцы); и «паки» (защитники) — своего рода «прогрессоры» для земной цивилизации; и патологические трусы и перестраховщики «кукольники» с планеты Пирсон; и воинственные кошкообразные «кзинты» [9] При всей своей нелюбви к так называемым «межавторским» сериям, в коих разные авторы с удовольствием «окучивают» изобретенный кем-то из коллег фантастический мир, должен признать: серия антологий «Войны людей и кзинтов», посвященных Освоенному космосу, — одна из самых любопытных. …

После длительного периода выяснения отношений — когда мирного, а когда и не очень — наступает кульминация. Как и следовало ожидать от американского писателя-технократа — оптимистичнее некуда. Все наладилось, и космос стал домом для новой расы генетических мутантов, обладающих особыми экстрасенсорными способностями. «Ген удачи», о котором читатели впервые узнали в «Мире-Кольце», отныне охранит новых хозяев Галактики от всех мыслимых опасностей и, как написано в работе одного критика, «гарантирует максимум возможностей для счастья».

Свою космическую телеологию сам Нивен исчерпывающе сформулировал в одном из ранних рассказов, «Конвергентные серии» (1967): «Есть способ победить энтропию и жить вечно». Нивен не скрывает, что его кредо — технократический оптимизм, иначе говоря, вера в новые технологии, с помощью которых рано или поздно можно будет разрешить любую социальную проблему.