Журнал «Если» - «Если», 2006 № 09

Я не ошибся: там стоял цирк-шапито, рабочие забивали последние колья. Через полчаса мы с директором уже обмывали сделку. Он получил толстую пачку гулькенов, а я — помещение на два дня, причем вечернее время оставалось за цирком.

Когда я предупредил директора насчет Тютика, тот только почесал волосатую грудь и захохотал. Житель столицы и бывший борец, он в этом захолустье никого не боялся. И то, если Тютик походил на орангутанга, то мой циркач — вылитая горилла. До наступления темноты я успел решить и проблему новых афиш. Их даже печатать не пришлось. Всех дел — купить краску и в слове «церковь» одну букву переправить и три замалевать.

Земля — Клохса по дороге на Астеропу! Только два раза!

Все ваши сокровенные мечты исполнит Тит — торговец настоящими чудесами и дипломированный маг в двенадцатом поколении!

Вход — свободный. Количество чудес ограничено!

Место распродажи — цирк.

Теперь либо я улечу с Клохсы с чемоданом гулькенов, либо меня вышвырнут из города в смоле и перьях под всеобщее улюлюканье.

Двумя кружечками пива в этот вечер я не ограничился.

Когда я появился на манеже в алом, усыпанном серебристыми звездами плаще чудесника, раздались аплодисменты. Следом выкатил Пек с лотком. Распродажа чудес началась.

Я воздел руку, и шум стал стихать.

Аншлаг. Обычная картина для гастролей в провинции. Лишь в первом ряду пустовало четыре места, и это мне активно не нравилось.

Все притихли. Можно начинать лекцию.

Когда втюхиваешь чудеса малограмотной публике, самое главное — набросать ей в мозги побольше ученых слов. Кубитовое супермоделирование, трансцендентная персональная футурология, акупунктура континуума — я сыпал терминами, и понемногу глаза клохсцев становились квадратными.

— Что есть чудо?! — внезапно возопил я (продажа чудес держится на темпе, напоре, неожиданности). — Я вам отвечу! Чудо — это не эксклюзивное нарушение законов природы в пользу частного лица, как считают многие, не покушение на основы мироздания, а совсем наоборот, чудо — это…

Четверку в длинных плащах я увидел сразу, как только они вошли, и в животе моем что-то оборвалось. Свободные места в первом ряду ждали Наполеондора Тютика и его дружков. Ну и морды. День теплый, а вся четверка в плащах до пят. Под такими можно спрятать и обрезы, и пакеты со смолой и перьями.

Голос по-прежнему молчал. Пек (трусливая электронная душа) покатил за кулисы, я еле успел сдернуть с него лоток с чудами и переставить на обычный стол. Я бы и сам рванул за компьютером, но не хотелось подставлять спину разбойной четверке.

Пришлось тянуть лекцию дальше, объяснять, что чудо есть виртуозное владение законами природы. Маг, чудесник не нарушает высших предписаний, но в полной мере их использует, а магические действия — акупунктура Вселенной в целях чуда. Сами же чуд-камни — это разумные динамические супермодели Вселенной, которые настраиваются на своего хозяина и подсказывают ему чуд-действия, в результате которых и свершается чудо.

Я сбивался и мямлил, и в цирке становилось шумно. Зритель, как собака, моментально чует трусость.

Заискрились, засверкали чуды на черном бархате — это я распахнул лоток. С лекцией надо было кончать.

— Богатство без труда, стопроцентный успех у женщин, не имея богатства, одномесячная удача в карты — все чудеса мира перед вами, вы можете купить любое! Сегодня ваш уникальный шанс… — завывал я, но перекричать публику не мог.

Перекричал ее спрыгнувший на манеж Тютик.

— Хватит! Сколько мы будем слушать эту ахинею? — он повернулся к народу. — Хотите, я в минуту докажу, что нас держат здесь за дураков? Что никакой он не маг, а обыкновенный прохвост и мошенник?

Народ взревел, а орангутанг повернулся ко мне.

— Скажи, прохвост, ты настоящий маг?

— Да. Я маг в двенадцатом поколении.

— И ты способен делать чудеса?

— Да. Я могу творить чудеса.

— Вы слышали? — Тютик воздел руки к жаждущей разоблачений публике. — Тогда ответь мне, прохвост: если ты маг, зачем тебе обирать этих людей? Молчишь? Тогда я отвечу. Будь ты настоящим магом, ты смог бы наколдовать себе любые деньги, а не пытался всучить фальшивые камешки. Ты бы жил в замке, а не охотился за кошельками простаков. И у тебя было бы лицо мудреца, а не рожа проходимца. Друзья, перед нами наглый мошенник! Давайте проводим его из города так, как мы выпроваживаем всех мошенников!

Зал взревел, а я стал пятиться к кулисам. Проклятый цирк, с манежа трудно смыться — за моей спиной уже прыгали через барьер жаждущие расправы горожане, отрезая путь к отступлению. Сейчас сорвут плащ и прочее, а там смола, перья… надо прорываться. Сбить с ног первого, увернуться от второго, оставить плащ в руках третьего…