Алексей КАЛУГИН Array - Журнал «Если» 2008 № 12

– Эй! Слушай меня! – Ре-Ранкар легонько шлепнул его по щеке. – Кто убивал?

— Лимпер… – прошептал одними губами Ку-Кифнер.

— Лимпер?.. Это что, укороченное имя? Или прозвище?

— Так называла его Ал-Алия…

— Он тоже из ССА?

– Нет… Не думаю… – безжизненные губы Ку-Кифнера изогнулись в подобии усмешки. – Он здоровый, как шкаф, и такой же тупой…

В горле у парня что-то тихо булькнуло, и он снова отключился. Слишком рано – у старшего дознавателя еще оставались к нему вопросы. Взявшись за рукоятку стилета, Ре-Ранкар качнул его. Ку-Кифнер вскрикнул от боли и выгнулся назад, будто в каталептическом припадке.

– На меня смотри! – дернул его за подбородок Ре-Ранкар. – Кто такой Лимпер?

Ку-Кифнер тряхнул головой и посмотрел на старшего дознавателя на удивление осмысленным взглядом.

– Не знаю. Я его никогда прежде не видел… И, надеюсь, больше никогда не увижу.

— Что так?

— Омерзительный тип…

— Описать сможешь?

– Он похож на ожившего мертвеца… Лицо неподвижное, взгляд пустой… И говорит одними междометиями.

– Как он проникал в дом жертв? Ты открывал замки?

– Нет. Первой всегда входила Ал-Алия… Не знаю, что уж она им там плела, но ее всегда впускали…

Ну, конечно же! Ре-Ранкар с досады едва не хлопнул себя ладонью По лбу. И как он сам об этом не подумал! Жертвы впускали убийцу в дом, потому что перед ними была женщина! Милая, симпатичная женщина, знавшая, на какой крючок можно подцепить любого из них. Она все про всех знала. И промахнулась только с Ре-Ранкаром. По большому счету, Ал-Алия допустила две ошибки. Но каждая из них была фатальной.

Ре-Ранкар выдернул стилет и поднялся на ноги.

– Вставай! – он крепко ухватил Ку-Кифнера за воротник куртки.

– Зачем? – затравленно посмотрел на старшего дознавателя Ку-Кифнер.

Прижав раненую руку к груди, парень сжался в комок, сделался похожим на кучу грязного белья.

– Вставай!

Ре-Ранкар силой заставил его подняться и потащил за собой сквозь отчаянно приплясывающую толпу. Зажигай!

– Куда мы идем?

Ку-Кифнер даже и не думал сопротивляться – на это у него не было ни воли, ни сил, – но ему было страшно. Безумно страшно. Страшно так, что сводило живот и подгибались колени. Больше всего ему хотелось упасть на колени, уткнуться лбом в теплый, избитый тысячами и тысячами веселых ног пол и заплакать. Тихо, почти беззвучно. Чтобы никто не услыхал. Только для себя самого.

Ре-Ранкар втолкнул шатающегося парня в дверь мужского туалета. Три открытые кабинки, шесть писсуаров, три полукруглые раковины с зеркалами.

– Вон отсюда, – коротко бросил Ре-Ранкар троим ребятам, оказавшимся здесь.

Ку-Кифнер прижимал к груди кровоточащую руку, Ре-Ранкар все еще был вооружен окровавленным стилетом – этого оказалось более чем достаточно, чтобы ребят будто ветром сдуло. Один из них даже брюки застегнуть забыл.

Ре-Ранкар толкнул своего пленника в дальний угол за умывальники. Упершись спиной в стену, парень согнул колени и вскинул руки над головой, как будто закрываясь от удара.

– Что?.. Что ты собираешься делать?..

Ре-Ранкар выдернул носовой платок из кармана кожаной куртки и кинул его Ку-Кифнеру.

— Руку перевяжи.

— Зачем?

— Чтобы кровь не текла.

— А потом?

– Потом и узнаешь.

Ре-Ранкар смотрел на то, как парень морщась перетягивает раненую руку платком, и думал: что-то не так. Что-то не сходится. По плану Ал-Алии, Ку-Кифнер должен был встретиться с ним, чтобы выдать пламенную речь в защиту монотипов, к тайной организации которых он якобы принадлежит. Ал-Алия передаст запись их разговора в ССА, информация о заговоре монотипов-убийц уйдет в прессу. После этого общественность поддержит любые репрессивные меры, направленные против монотипов. С этим все ясно. Но! Парнишка сделает свое дело – и парнишке надо будет как-то уйти. Точно! Кто-то должен был прикрыть его уход, помешать стражам последовать за ним. Для этого достаточно завязать драку: в этакой толпе она в один момент превратится во всеобщую сумятицу и неразбериху.

Ре-Ранкар заметил взгляд Ку-Кифнера, устремленный ему за спину, и тут же обернулся. На него надвигался здоровенный детина, которому вышибалы из бара годились в младшие братья. Похожую на бочку грудь обтягивал серый свитер. Руки были чуть разведены в стороны, как будто громила готовился кого-то обнять. Но по-настоящему пугающими были бледное, абсолютно неподвижное, ничего не выражающее лицо в обрамлении длинных маслянисто-черных волос и пустой взгляд, оказывающий почти гипнотическое воздействие.