Журнал «Если» - «Если», 2005 № 04

Парень, изображавший иридодиагноста, с пониманием кивнул.

— Не можешь сориентироваться? — Это уже вопрос ко мне.

Какое там сориентироваться, если я уже и говорить-то не мог. Вело меня непонятно куда, со страшной силой, поэтому я только беспомощно развел руками.

— Ясненько, — парень заложил руки за спину. — Неинверсированное время. Понятное дело, затягивает.

— Стабилизируй, — посоветовал мне другой.

— Что? — прохрипел я.

— Временной поток.

— Как?

Должно быть, вид у меня при этом был настолько растерянный, что парень невольно усмехнулся.

— Ну и затянуло тебя, — с сочувствием покачал он головой.

— Карточку активируй, — сказал другой.

— Как?… — это снова я сиплю.

Стоявший слева от меня тяжело вздохнул и с тоской посмотрел на своего напарника. Тот ответил ему таким же выразительным взглядом, после чего выдернул из моих сведенных судорогой пальцев пластиковую карточку, что я получил на выходе из зала прибытия.

— Ого! — вскинул он брови, едва взглянув на карточку. — Да ты у нас счастливчик!

— Ну-у-у… — протянул я, не зная, что отвечать.

— По мне, так лучше гиперинверсия, — сказал другой, — чем вот так, с мозгами набекрень.

— Ничего, — ободряюще улыбнулся мне санитар с наклонностями иридодиагноста. — Такое со многими случается. Скоро придешь в себя.

Парень провел пальцем по краю карточки и тотчас же сводившее меня с ума мерцание пейзажей прекратилось. Мы стояли у входа в высоченное, этажей в пятьдесят, здание, неловкое и кособокое, похожее на огромный комод. Рядом проходила трасса, по которой время от времени проносились похожие на жуков разноцветные машинки, настолько маленькие, что человеку, для того чтобы забраться внутрь, пришлось бы скорчиться, как зародышу. Хотя кто сказал, что это средства передвижения? Я ведь находился в будущем, а значит… Значит, мне пора возвращаться. Увидел я не так уж много и почти ничего из увиденного не понял. Но этого было достаточно для обстоятельной беседы с Сергеем.

— Ну, теперь как? — спросил один из санитаров.

— Отлично, — улыбнулся я.

Я действительно быстро пришел в норму.

— Сам до дома доберешься?

— Конечно, — еще одна бодрая улыбка.

— Мы можем проводить.

— Не стоит… Я что-то вам должен?

Ребята в голубом непонимающе переглянулись.

— Двадцать первый век, — произнес один из них серьезно, как диагноз.

Другой так же серьезно и немного грустно склонил голову.

— Мы просто выполняем свой долг, — сказал он и протянул мне карточку.

Когда я материализовался у себя на кухне, Сергей уже не спал. Потомок нервно бегал от окна к стиральной машине, хватал все, что попадалось под руку — вилку, нож, начатый батон хлеба — и тут же снова швырял на стол.

«Ага, — подумал я не без злорадства. — А не фиг было мне голову морочить, мог бы и сам все рассказать!» Хотя что именно означало это самое «все», я так и не понял.

Увидев меня, Сергей бросился вперед, схватил за руку и дернул браслет темпорального модулятора. Чуть кожу с запястья не содрал.

— Часы верни, — я сел за стол и налил себе чашку остывшего чая.

Сергей подтолкнул ко мне лежавшие на столе часы.

Я посмотрел на циферблат — без четверти семь, скоро Ольга с работы вернется, снова гости нагрянут — чайку отпил, посмотрел поверх края чашки на своего потомка и кинул перед ним на стол пластиковую карточку. Сергей, как таракана, прихлопнул карточку ладонью. И замер в напряженном ожидании. Понятное дело, хочет, чтобы я разговор начал.

— Та-ак во-от значи-ит ка-ак… — протянул я многозначительно и не менее многозначительно умолк.

Пауза.

— Мы хотим избежать паники, — Сергей старался не глядеть на меня. — К временной инверсии можно привыкнуть… Мы ведь живем…

— Не скажу, что очень весело, — ввернул я.

— Нормально, — дернул плечом Сергей.

— Что ж тогда у нас ошиваетесь?

— А как иначе? — Сергей на миг поднял глаза и уперся взглядом в стол.

— Ну, не знаю, — я в задумчивости потер ладонью щеку. — Могли хотя бы предупредить… Договорились бы как-нибудь…

Я не знал, что еще сказать. Сергей был уверен, что мне известно все. Я же почти ничего не понимал. Но хотел узнать как можно больше. По возможности — все.

— Сережа, — наклонившись, я по-отечески положил ладонь на руку своего потомка, которой он все еще прижимал к столу пластиковую карточку. — Давай-ка, рассказывай все, с самого начала.

Сергей тяжело вздохнул:

— Чаю плесни.