Журнал «Если» - «Если», 2005 № 06

И неслучайно каждый из романов трилогии посвящен мастерам фантастики, от Клиффорда Саймака до Эрика Фрэнка Рассела. Ведь если для открытия новых горизонтов нужны пионеры, то заселение фронтира — дело обычных поселенцев. А жизнеспособность литературных течений зависит не только от отцов-основателей, но и от продолжателей традиций.

Сергей Шикарев

Москва: ЭКСМО, 2005. — 416 с. (Серия «Русская фантастика»). 6000 экз.

Для московского интеллектуального анархиста Евгения Прошкина это очень необычный роман. От его «фирменной» манеры остался только сюжет, предельно усложненный, завязанный в десяток морских узлов. Основательное, «медленное» изложение заменено значительно более драйвовым, рефлексия изгнана за пределы текста, фраза строится короче, жестче. Новый роман значительно ближе к классическому НФ-боевику, чем все иные книги этого автора.

Визитной карточкой Прошкина довольно долго был «маленький человек». Но он понемногу таял, таял, а здесь пропал совсем. Вместо него «коренником» работает… нет, не Конан-модель-3999, а обычный человек. Не герой, но и не размазня — крепкий середняк, попавший в крайне сложные обстоятельства. Да, в конце романа он побудет какое-то время монстром, но сути дела это не меняет.

Философский пласт здесь значительно уже, чем, скажем, в романе «Твоя половина мира» или «Загон», однако без него текст не обошелся.

Фактически, Прошкин написал интеллектуальный боевик. Не столь важны в нем фокусы с темпоральными аномалиями. Не столь важны и перипетии борьбы инопланетных спецслужб за матушку-Землю, рассматриваемую как новое колонизационное пространство.

Гораздо важнее авторская версия ответа на вопрос: что остается у человека, если его лишить дома, семьи, свободы, разрушить в его сознании главные маяки самоидентификации? Иными словами, за какие соломинки цепляется «Я», когда оно полностью оголено — как в самом начале романа Р.Желязны «Создания света, создания тьмы»? По версии автора, человеку позволяет кем-то стать прежде всего стремление к свободе, никем и ничем не ограниченной.

Не зря на последней странице романа главный герой говорит: «У нас вообще ничего нет… кроме желания самим жить на своей Земле». Курсив — мой.

Дмитрий Володихин

Москва: АСТ — Люкс, 2005. — 378 с. Пер. с англ. А.Комаринец, Н.Эристави. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 5000 экз.

Тот, кто начал знакомство с творчеством британца Нила Геймана романом «Американские боги», будет одновременно и обрадован, и разочарован, открыв этот сборник. Обрадован тем, что и в «малой форме», в коротких и даже суперкоротких рассказах, Гейман остается Мастером — великолепным стилистом и писателем с необузданным, ничем не ограниченным воображением. А вот разочарование вызовет поэзия английского фантаста. Чтение этого стихотворчества навевает такую же смертную тоску, как и поэтические потуги двух других выдающихся прозаиков — Р.Брэдбери и С.Кинга.

Зато прозаические тексты, напротив, рождают в читательской душе восторг. Даже формально реалистические произведения Геймана («Пруд с декоративными рыбками и другие истории», «Одна жизнь под соусом из раннего Муркока») несут мощный отпечаток магии — магии литературы, магии кино. А что касается «чистой» фантастики, то практически каждая новелла представляет собой маленький шедевр. Даже рассказ «Перемены», написанный вообще-то в чуждом Гейману жанре классической НФ.

Удивительны и рассказы, навеянные «мифологией Ктулху» Г.Ф.Лавкрафта — «Особое шогготское» и «Просто опять конец света». В этой, казалось бы, уже отработанной поколениями фантастов области Гейман тоже сумел найти оригинальные сюжетные повороты, насытить их собственной неповторимой интонацией. Среди текстов «Дыма и зеркал» найдутся притчи «Старый Николас» и «Сметающий сны», мистический детектив об ангелах («Мистерии убийства»), переделки обычных сказок в «истории ужасов» («Троллев мост», «Снег, зеркало, яблоко»), привычный авторский «хоррор», жесткий и беспощадно ироничный («Цена», «Мы можем дать скидку на опт»), и еще кое-что… Но самое вкусное блюдо этого «меню» — миниатюра «Младенчики»: одновременно и шедевр «черного юмора», и одна из самых ярких антиутопий современности, уместившаяся всего на двух страницах.

Глеб Елисеев