Павел Калмыков - Школа Мудрых Правителей

Гробовщик ничуть не испугался, с дежурным полицейским и разговаривать не стал, а потребовал вызвать начальника. А начальник, как пришел, так сразу принялся извиняться перед Маргом.

- Что вы извиняетесь? - удивился дежурный. - Он же преступник. Он же Здрану предает!.. От него аптекой пахнет...

- Вас не спрашивают. Чем хочу, тем и пахну, - высокомерно сказал Марг. - Не знаю никаких заговоров, зашел лекарство от живота купить, вдруг - хватают... Меня - хватают!!

- Конечно, господин Марг, это ошибка! - сказал начальник. - Примите наши извинения, сейчас мы доставим вас домой. Виновного накажем. Молод еще, усерден... Не знает, что такое "живот болит"... Болит-то сильно?

- Не болит, а растет, - поправил Марг. - А вы, усердный юноша, когда без работы останетесь, приходите - могилы копать возьму. Мне нужны усердные. Что касается мальчика, - он посмотрел на Нигиду, выкатив свои глаза дальше, чем наполовину, - я на него не сержусь. Детская фантазия... Пусть идет домой.

Нигида выскочил из полиции, но домой не пошел. Он вообще не знал, куда идти.

Раннее-раннее утро. Лес и туман - еще неизвестно, что гуще. Сквозь лес и туман пробирается холодный от росы Нигида.

- Ты куда идешь? - вдруг спросил чей-то невыспавшийся голос, и чья-то рука схватила Нигиду за штаны.

- За грибами,- соврал Нигида.

- А лукошко где?

- А я сразу ем,- заврался Нигида. И решил сказать правду: - Дяденька полицейский, пропустите! Я друзей спасаю!

Полицейский опять не поверил и рассердился:

- Проваливай, проваливай! - и надрал Нигиде ухо. Нигида засунул руки в карманы и хмуро побрел по дороге прочь. Ему было очень плохо. Вдруг прямо перед ним из тумана появилась лошадь. На ногах у лошади были тапочки (все хулиганские лошади ходят в тапочках), а на спине - рыжая девчонка, которая смотрела на Нигиду сердито. А Нигида узнал ее и обрадовался:

- Ты принцесса?.. Тревога!.. - и рассказал все, как было и как есть.

- Иди в город, и никому больше ни слова,- сказала Лита.

- Эй, а ты куда? - крикнул Нигида.

Принцесса поскакала совсем в другую сторону...

Самое страшное происходило в час дня на дазборгском базаре. Там завхоз Гослоф ПОКУПАЛ КАПУСТУ. И не заметил, что какой-то нищий насыпал в бочку горсть порошка. (Нищий этот был вовсе не нищий. У него было целых сто золотых, полученных за это гнусное дело, и еще двести ему обещали).

Но по дороге в Школу на телегу с завхозом вдруг напали хулиганы и всю капусту отобрали. Вместе с бочкой.

Завхоз был очень недоволен, а профессор, узнав о происшествии, даже с каким-то облегчением сказал:

- Ну, и шут с ней, с капустой. Это даже хорошо, что ее теперь нету.

- Почему? - удивился завхоз.

И профессор Ифаноф сказал секретным шепотом:

- Даже замечательно!.. А то сегодняшний борщ не пошел бы на пользу...

А ночью в город Дазборг въехала группа всадников. Как темные бесшумные призраки, неслись они по безлюдным мостовым. Одинокий полицейский, завидев их, в ужасе бросился бежать.

- СТОИ! - приказал ему властный голос. Огромные фигуры всадников окружили полицейского.

- ГДЕ ДОМ ГРОБОВЩИКА МАРГА?

- 3-з-а у-у-углом... налево... Второй дом..

Так же бесшумно всадники исчезли за углом.

...И больше никто страшного гробовщика не видел.

Стыдно признаться, что это уже конец. КОНЕЦ ЗАГОВОРА. А повесть еще можно читать дальше. Когда будет совсем конец, я вам скажу.

Девочки спросили маэстро Зиторенго: бывают ли привидения?

- Портреты, - сказал маэстро. - Портреты - разве это не призраки? Холст, покрытый тонким слоем красок. А посмотришь - живой человек, прямо в глаза глядит и о чем-то думает. Грустит про себя. А на самом деле, может, умер давно...

Маэстро и сам рисовал портреты. Приведет кого-нибудь в свою комнату, усадит в кресло и рисует. Час рисует, два рисует... Глаза у маэстро блестят, щеки горят, волосы лохмаче обычного... Это - вдохновение! Уже натурщик устанет сидеть, а Зиторенго готов рисовать хоть сутки напролет. С трудом успокоившись, он отложит кисти. Придет в палату девочек и долго смотрит на портрет дамариной прабабушки. А насмотревшись, возвращается к себе и все, что нарисовал, соскабливает ножом. И потом полночи играет что-то тихое на своей виолончели. Что было у него на холсте - никто не видел... А ведь рисовал маэстро Зиторенго здорово. Особенно лошадей.

Может быть, это портрет дамариной прабабушки так на него действовал? Очень может...

Как-то вечером Дамара рассказала историю этого портрета.

- В общем, моя прабабушка была колдунья и красавица. Многие знаменитые художники пробовали нарисовать ее портрет, но ничего не выходило. Двое даже утопились с отчаяния. Тогда она говорит: "Да не надо мне никакого портрета. Пускай последний попытается - и все". А последний художник был сам немного колдун. Ну и вот. Приготовил он специальные заколдованные краски и стал рисовать. Рисует и смотрит на нее серьезно и пристально. Колдунья говорит ему: "Ты медленно рисуешь, художник. Я успею состариться". А художник ничего не отвечал. Он тайно любил колдунью, но не выдавал себя ни единым словом. Лишь когда портрет был закончен, он сказал: