Николай Симонов - Миллениум

Но больше всего Павлова смутило его новое мужское достоинство. Прежнее тоже было не маленьким, и, кроме законной гордости, доставляло определенные неприятности. В последнее время пресса (даже вполне официальная) буквально завалена инструкциями по выращиванию половых членов в домашних условиях. Уж чего только не советуют, за большие деньги естественно, правда, ни один автор не упоминает в аннотациях, что может ожидать потребителя в будущем, ну, когда орган вырастет из размера трусов, например. По закону Бернулли (физик был такой) наполнение маленьких объёмов происходит быстрее и давление в них значительно выше. Проверить это можно обычным насосом и колесом в автомобиле. Так вот, чем больше орган, тем медленнее в нем протекают процессы прилива и оттока крови, и тем больше предстоит напрягаться сердцу, дабы поддерживать гиганта в боевой готовности. Пока сердце молодое и его клапана работают, как в хорошем насосе с совокуплением никаких проблем не возникает, но они проявляются в другом. Чем "Мистер Икс" толще и длиннее, тем меньшее количество партнёрш (Павлов знал это по личному опыту) испытывают желание принять его в свое тело.

— С таким красавцем только Сенусерт соблазнять или белуху Юлию, — буркнул он по-русски и, отвернувшись от зеркала, собрался нырнуть в кровать, застеленную белоснежными простынями.

— Что ты сказал? Ты меня звал? — услышал он за спиной знакомый голос и, повернувшись, онемел. В зеркале или тем, что он считал зеркалом, он увидел Сенусерт. Великанша сидела под тентом на берегу бухты-залива и с помощью щипчиков, глядясь в маленькой зеркальце, выщипывала себе брови.

— Так, случайно, вырвалось, — сказал Павлов, оправившись от испуга, догадавшись, что зеркало, в которое он смотрелся, еще и выполняет функцию экрана телевизора неизвестной ему конструкции. Чтобы скрыть свою наготу, он быстро прикрылся простыней.

— Хочешь со мной пообщаться? У меня как раз три часа свободного времени, — улыбаясь, сказала великанша на языке лингва фортран и повторила то же самое мелодичным свистом на языке дельфинов.

— Я хотел бы пообедать, а затем пару часов вздремнуть, — попробовал Павлов просвистеть ей в ответ, но так как у него это получилось очень плохо, то он был вынужден прибегнуть к обычной человеческой речи.

— Я тоже не прочь перекусить. Моя каюта — рядом через стенку. Я сейчас тебя в нее впущу. Проходи, и чувствуй себя, как дома, — при этих словах стена в спальной раздвинулась, и Павлов увидел перед собой помещение с высоким потолком, заставленное мебелью внушительных размеров.

— Садись за стол. Я сегодня наловила устриц. Они на блюде. Очень хороши под лимонный сок. В глиняном кувшине неразбавленное виноградное вино. Ешь и пей. Я скоро приду, — сказала Сенусерт, и в тот же момент зеркало снова стало зеркалом.

Прежде, чем воспользоваться приглашением Сенусерт, Павлов открыл платяной шкаф, в котором находился его гардероб, и стал выбрать себе подходящую одежду, которая, как он заметил, состояла из комбинезонов всех цветов радуги и домашних халатов. Он выбрал себе халат черного цвета с белыми звездами. Затем он робко прошел в апартаменты Сенусерт и осмотрелся. Ее "каюта" почти ничем не отличалась от той, в которой его поселили, за исключением площади помещения и размеров мебели. Больше всего его поразила огромная кровать, на которой поверх пледа лежало чучело дельфина афалины в натуральную величину. Но, скорее всего, это была всего лишь детская игрушка, изготовленная из искусственных материалов.

Только он забрался на высокий стул и почувствовал себя четырехлетним ребенком, которого взрослые пригласили за обеденный стол, как в каюту вошла Сенусерт и поприветствовала его веселым свистом, который в переводе на язык народов моря означал:

— Привет, привет, ждала тебя я тыщу лет!

— А у меня не получается, — пожаловался он, пытаясь повторить задорную мелодию.

— Тебе надо немного потренироваться и все получится, — утешила его Сенусерт, и предложила приступить к трапезе.

Огромная тарелка с устрицами и кувшин с виноградным вином опустели, примерно, за полчаса, главным образом, стараниями Павлова, а не Сенусерт, которая, по сравнению с ним, съела и выпила ровно в половину его разыгравшегося аппетита. Они оба быстро захмелели, и без особых проблем объяснились во взаимных симпатиях. Как порядочный мужчина, Павлов, разумеется, поинтересовался семейным положением великанши, и получил неожиданный ответ. Оказалось, что Сенусерт — человек "из пробирки", и таких, как она, на планетной системе двух солнц осталось всего десять особей, которые, к сожалению, не могут оставить после себя никакого потомства, в силу закона, запрещающего представителям ее вида размножаться. Когда же он выразил ей сочувствие, она обнажила свою прекрасную грудь и предложила ему пересесть к ней на колени. Уговаривать его не пришлось, и вскоре они уже целовались, находясь лицом к лицу, а потом она взяла его на руки, отнесла в свою спальную и положила на кровать.