Журнал «Если» - «Если», 2006 № 08

Уже к концу 1960-х в жанре наметился явный кризис идей и сюжетов. Закономерно, что и читательский интерес к историям о космических империях и супергероях серьезно поубавился. Явно по инерции выдавали на гора свои однотипные романы Эдвин Табб и К.Балмер.

Зато вовсю порезвились пародисты и сатирики. Били по самым уязвимым местам космооперы: по ее повторяемости, по расхожести ситуаций, по избитости самой темы галактических приключений и схваток. Напомним читателям наиболее яркие пародии: «Билл — герой Галактики» Гарри Гаррисона, трилогия Алексея Паншина «Звездный колодец», «Революция на Турбе» и «Мир масок», а также сериал Сэма Люндваля о Бернхарде-завоевателе.

Казалось бы, «Новая волна» должна была окончательно похоронить космическую оперу. Но в самый разгар эпохи литературных экспериментов и борьбы с «пережитками прошлого» у жанра вдруг открылось «второе дыхание». Пол Андерсон запускает серию о мичмане Флэндри и, будто издеваясь над умствованиями «волновиков», под завязку наполняет романы серии всеми штампами классической космооперы образца Гамильтона-Смита. Другим успешным проектом тех лет можно назвать сериал Фрэда Саберхагена о берсеркерах. Самой же удачной космической оперой 1970-х стал роман Ларри Нивена и Джерри Пурнелла «Мошка в зенице Господней». В качестве фона соавторы использовали мир Совладения, созданный Д.Пурнеллом в его сольных романах о командире отряда наемников Фалькенберге «Наемник» и «Запад славы». Рассеявшееся по Галактике человечество пережило эпоху межгалактических войн, падение Первой империи человека, смутные времена и становление Второй Галактической империи. И вот теперь оно сталкивается с инопланетянами в системе звезды Глаз Мерчисона…

Неожиданно громко заявил о себе Алан Дин Фостер сериалом о приключениях в космосе юноши-сироты Флинкса.

Заслуживает уважения своей преданностью жанру австралиец Б.Чандлер, на протяжении 20 лет создававший книги о Галактической Федерации и мирах Окраины (всего вышло более тридцати романов).

Если на заре космооперы важную роль в ее становлении и популяризации сыграли комиксы, то после «Новой волны» на помощь жанру пришел кинематограф. Как нетрудно догадаться, это было связано с появлением «Звездных войн» Джорджа Лукаса. Кинотрилогия вернула космической опере самое главное — читательское доверие и любовь. Изменился и облик самого жанра, обогащенного, кстати, и наработками авторов «Новой волны». Один из показательных примеров — творчество американца Сэмуэля Дилэни, продемонстрировавшего в романах «Нова» и «Вавилон-17», что и в оболочке космической оперы можно экспериментировать с языком и смыслами.

Экспериментировал с жанром не только Дилэни. Б.Лупофф под видом космической оперы пропагандировал идеи молодежной контркультуры США — «Блюз «Космическая война»; Д.Чалкер успешно сочетал мотивы звездных приключений и историй об особенностях инопланетного разума в сериале «Колодец душ», а Б.Лонгиер сумел радикальным образом изменить саму суть жанра в замечательной повести «Враг мой»: вместо живописания решительной победы над проклятыми завоевателями автор заговорил о поиске взаимопонимания и о возможности диалога.

Не последнюю роль в возрождении интереса к космоопере сыграла и Кэролин Черри, создавшая ряд удачных сериалов, действие которых разворачивается на фоне военного и политического противостояния Земли с другими цивилизациями. Еще одним любопытным опытом писательницы стал цикл романов о гуманоидной львице Чанур, написанный от лица инопланетянки.

Тогда же, в начале 1980-х, к направлению с триумфом вернулся А.Азимов. Решив продолжить сериал об «Основании», он талантливо связал его фундаментальные положения с концепциями и героями, присутствующими в другом известном цикле — сериале о роботах.

С блеском и на гораздо более высоком литературном уровне реализовались в эти годы подзабытые открытия мастеров эпохи становления жанра. Л.М.Буджолд, явно вдохновленная примером Д.Уильямсона, выстроила целый сериал о полуфеодальной планете воинов Барраяр, особое внимание уделяя тщательно выписанным и запоминающимся образам главных героев.

Значительную роль в модернизации космической оперы сыграли и три главных научных фантаста 1980-х годов — Грегори Бенфорд, Дэвид Брин и Грегори Бир. Именно они наиболее ярко показали, что для возрождения жанра необходимо синтезировать в рамках привычной схемы мотивы, заимствованные из других направлений НФ. Бенфорд в сериале о колониях людей, созданных возле ядра Галактики («Великая небесная река», «Приливы света» и др.), на значительно более высоком уровне, нежели Ф.Саберхаген, разработал тему противостояния человеческого и механического разумов. Д.Брин в «Звездном приливе» и «Войне за возвышение», используя традиционные образы космической оперы, повел разговор о долге носителей разума перед другими живыми существами, обитающими рядом с ними на планете. Г.Бир в дилогии «Божья кузница» и «Наковальня звезд» рассказал об искусственной космической катастрофе, уничтожившей Землю, и о космической войне, которую ведет против уничтожителей планет экипаж земного корабля «Спутник зари».