Светлана Тулина - Мяугав

— Леди, если вам нужны сосунки, то Маркисс даст мне фору в два световых по части нахальства и молодости.

Снова сверкнули под луной белоснежные зубы. Показалось или нет, что клыки действительно удлинились и стали более острыми?

— Маркисс — глуупый мальчиишка. Он на всюу жизнь останется котеонкоум. По части оупыта оун тебе и в подхвоустье не гоудится, да ты и сам этоу знааешь, ты веедь у наас уумница.

Не показалось. В голосе тоже проступают мурлыкающие интонации. Материнские такие, убаюкивающие. Последний довод — довод Матери. Таким тоном говорят со слепыми котятами. Шалунишка, ты опять вел себя плохо, но это ничего, ведь мамочка тебя все равно любит. И слепые котята искренне верят этим словам, а главное — этому тону. Правда, с возрастом они перестают быть слепыми.

Только вот все равно почему-то каждый раз так хочется поверить…

— Малыш, послушай, Священное Право — оно, конечно… но ведь слово Лорантов-Следователей священно не менее! Пятнадцать сезонов они нас игнорировали, пятнадцать сезонов не было никакой надежды на Гуманитарную Благодать… Пятнадцать сезонов мы напрасно зажигали Сигнальный Маяк и отправляли дежурных к Лестнице-В-Небо. В некоторых лукошках даже стали поговаривать, что Орбита над нами давно пуста. И никто не наблюдает свыше. Думаешь, я не знала про эти мерзкие разговорчики? Знала. Но верила, что это неправда и когда-нибудь неверящие будут посрамлены. И оказалась права. Они не случайно выбрали тебя, у тебя полтора десятка удачных обрядов. Полтора десятка инициаций — и полтора десятка пропущенных сезонов, словно по обряду на каждый, думаешь, это случайно? Нет. Это знак.

— Четырнадцать.

— Ну, пусть пока четырнадцать… это не важно. Пятнадцатый, значит, станет самым важным. Это еще больший знак. — Голос Старшей Леди стал совсем ласковым. — Главное — такая честь… Ты не бойся, подумаешь — сучка, велика важность? Все мы внутри одинаковые, что Леди, что сучки, чего тут бояться? Некоторые Леди — те еще сучки, тебе ли не знать? Просто делай свое дело, держи покрепче да суй поглубже, делов-то! А если действительно чего опасаешься… — тут ее тон стал настолько доверительным, что Ксанта затошнило, — у меня настоечка есть. Вот, держи. Хорошая такая настоечка, как раз для таких случаев. После нее ты не то что на сучку — на любое дерево с дуплом кидаться начнешь…

Теперь его брали на слабо. По ритуалу следовало оскорбиться. И сделать вид, что уходит. Как же, тут сомневаются не только в его храбрости, но и в мужской силе! Он не останется там, где… да он никому не позволит… да он никогда… да ищите другого…

У края Круга его, конечно же, остановят. Потом будет еще пара-тройка взаимных полуизвинений, полуугроз — и можно соглашаться, не потеряв лица.

Ксант дернул ухом. Ему внезапно стало скучно и противно.

— Ладно. Считай, что уболтала, языкастая…

— Кошки его не устраивали! Ну так получай сучку, засранец! Будешь теперь скакать на задних лапках через кольцо! Апорт, Тузик! К ноге!

Ксант передернул затянутыми в мягкое серебро плечами, словно сгоняя муху, но оборачиваться на злобное шипение из кустов он не стал.

Много чести.

Дернув плечами еще раз, словно и первый это было только от утренней промозглости, он вышел на берег. Ему не было холодно, ритуальный плащ жениха на поверку оказался штукой достаточно теплой, хотя и выглядел так, словно пошили его из рыбьей чешуи. Он был плотно застегнут на горле. Словно ошейник.

Жутко неудобный и издалека видимый всем символ его нынешнего статуса. Чтобы случайно не ошибся никто. Даже не знающий Ксанта в лицо. Вот и сейчас, на берегу, перед ним все почтительно расступались. Впрочем, может, и не перед ним — шесть молодых Леди-охранниц, накачанных, бдительных и очень не любящих шутить, заставят, пожалуй, расступиться любую толпу. Этакий то ли почетный эскорт, то ли действительно стража. Чтобы самими Лорантами выбранный жених в последний момент не попытался удрать от предписанного Обряда. Леди Мьяуриссия каждую из них попросила лично — ей очень не понравилось то, как Ксант скомкал конец разговора в Круге.

Тот, кто так легко нарушил один ритуал, будет ли сомневаться, нарушая другой?..

Обряд пришлось отложить почти на трое суток. Сначала Старшая Леди-Мать никак не могла договориться с Держателем поводка о месте проведения Инициации (или просто Свадьбы — на таком названии настаивали левобережные). Ни та, ни другая сторона не желала соглашаться на проведение столь важной церемонии на противоположном берегу. Сошлись на нейтральной территории, островке на самой середине реки. Такой остров на реке рядом с водопадом и озером был один.