Фрэнк Герберт - Улей Хельстрома

На серой промокательной бумаге на столе Мерривейла лежал старинный нож в форме кавалерийской сабли. Он взял его и стал протыкать стопку промокашек острым концом; когда разговор приобретал более резкие тона, он надавливал посильней.

— Это было в начале месяца, Дзула, — произнес Мерривейл, зная, что его объяснение — пустая отговорка, — и мы не узнали с того времени ничего нового.

— Что мы знаем сейчас? — Вопрос прозвучал резко и осуждающе.

— Мы знаем, что там есть кто-то, кто не колеблясь заставляет наших людей просто исчезнуть.

— Мы и раньше знали об этом!

— Но мы недооценили степень решимости наших противников.

— Разве у нас так много людей, что мы можем просто пожертвовать ими, чтобы выяснить такие важные факты?

«Лицемер! — мысленно возмутился Мерривейл. — Никто не терял больше агентов, чем Перуджи. Именно он отдавал мне тс недвусмысленные приказы, которые стоили нам нескольких команд».

Мерривейл воткнул ножик еще глубже и поморщился, когда заметил, что на поверхности стола появилась щербинка. «Не забыть бы заменить промокашку сразу после звонка», — подумал он.

— Дзула, ни один из наших агентов не считает, что дело безопасное. Они знают, на что идут.

— Но знают ли они, кто в этот раз отправляется вместе с ними?

— Это несправедливо, — вырвалось у Мерривейла, и он подумал о скрытом смысле действий Перуджи. Чем вызвана такая резкая атака? Что происходит в верхах?

— Вы дурак, Мерривейл, — сказал Перуджи. — Вы потеряли трех опытных агентов.

— Инструкции для меня были точными, вы знаете это, — ответил Мерривейл.

— И получая их, вы делали то, что считали правильным?

— Естественно, — Мерривейл ощутил пот под воротничком и потер пальцем шею. — Мы не знали наверняка, что произошло с Портером. Вы велели мне послать его одного. Это ваши же слова.

— А когда Портер… просто исчез?

— Вы сами говорили, что у него были личные причины, чтобы исчезнуть!

— Какие еще личные причины? Послужной список Портера — один из лучших.

— Но вы же сказали, что он поссорился с женой.

— Разве? Я этого не помню.

«Итак, вот в чем дело», — подумал Мерривейл. Живот его стянулся в тугой узел боли.

— Вы же знаете, что это было ваше предложение: в качестве возможного прикрытия послать команду из двух человек, но с теми же инструкциями.

— Я ничего такого не помню, Мерривейл. Вы послали Депо и Гринелли в эту орегонскую крысиную дыру, а теперь сидите здесь со своими извинениями. Когда пропал Портер, вам следовало бы отправить официальный запрос об отпускнике, пропавшем предположительно в этом районе.

«Ага, вот как ты собираешься выкручиваться! — подумал Мерривейл. — Если дело пройдет удачно, Перуджи получит все лавры, а если нет, вина падет на меня. Ловко придумано!»

А вслух сказал:

— Думаю, именно с этого вы и начнете, когда прибудете в Орегон.

— Вы чертовски догадливы!

«Вероятно, шеф слушает нас, — подумал Мерривейл. — О Боже! Надо же было мне так влипнуть!»

— Вы уже сообщили новым командам, что я лично стану руководить операцией? — спросил Перуджи.

— Я сказал им это на совещании, с которого вы меня вызвали.

— Прекрасно. Я вылетаю самое позднее через час и встречу новые команды в Портленде.

— Я сообщу, — сказал Мерривейл с покорностью судьбе.

— И скажите им следующее: мне нужно, и это особо подчеркните, чтобы операция проводилась с предельной осторожностью. Никакой показухи, ясно? У Хельстрома влиятельные друзья, и не стоит напоминать, какая взрывоопасная штука эта экология. Хельстром сказал нужные слова нужным людям, и теперь его считают экологическим мессией. К счастью, есть и другие, те, кто понимает, что это — сумасшедший фанатик, и я не сомневаюсь в успехе. Вам все ясно?

— Да, — Мерривейл не пытался скрыть горечи. Шеф, безусловно, прислушивался к словам Перуджи. Это какое-то театрализованное представление, подготовка козла отпущения. И этот козел отпущения, естественно, он, Мерривейл.

— Сомневаюсь, и сильно, что вы меня правильно поняли, — заметил Перуджи, — но, вероятно, все же уразумели достаточно, чтобы следовать моим инструкциям, не допуская постыдных ошибок. Незамедлительно примите это к сведению.

На линии раздался резкий щелчок.

Мерривейл вздохнул и положил трубку на место. Все ясно и так. Должен жонглировать тем, что есть. А если он что-то упустит, пальцы будут показывать только в одном направлении. Ладно, он и прежде попадал в подобные переделки; впрочем, и сам не раз подставлял других. Имеется только один выход. Необходимо переложить ответственность, но сделать это незаметно, так, чтобы казалось, будто руководство по-прежнему находится в его руках. Естественным кандидатом казался Коротышка Джанверт. Для начала следует назвать Коротышку вторым номером в проекте, сразу после Перуджи. Тот не указал, кого хотел бы видеть своим заместителем, и тем самым допустил ошибку. Если он изменит назначение, что вполне вероятно, тогда станет ответственным за действия нового помощника. Коротышка представлялся удобным выбором. Перуджи несколько раз давал понять, что не до конца доверяет Джанверту. Но этот невысокий человек отличался изобретательностью и находчивостью. Этот выбор следовало отстоять.