Леонард Карпентер - На запретном берегу

- Завидев вас, я решил, что вы пираты, и счастлив, что ошибся, - сказал он Конану. - Надеюсь, с тем, что осталось, я сумею поправить свои дела. Благодарю тебя, чужестранец, что ты не попытался воспользоваться моей бедой и не захватил себе весь товар, как это несомненно сделал бы всякий другой на твоем месте.

- В самом деле? - расхохотался Конан. - А ты не боишься, что сейчас я потребую ту самую награду, которую ты посулил мне? Я думаю, всего твоего товара как раз хватит, чтобы вознаградить хоть немого каждого из моих солдат!

Караван-баши побледнел и кисло улыбнулся:

- Легко тебе смеяться надо мной, господин мой, с четырьмя кораблями и тысячным войском! Будь у меня твои корабли, я бы просто-напросто спустился вниз по реке, и никакие зуагиры не страшили бы меня до самых порогов... А не удовлетворишь ли ты мое любопытство и не скажешь ли, куда вы движетесь с такой армией? Неужели вы все-таки пираты?

- Нет, мы не пираты, - ответил Конан. - А путешествуем, как и ты, с определенной целью.

Караван-баши удивленно поднял брови:

- Вверх по Стиксу?! А знаешь ли ты стигийскую поговорку: ? Стикс - жадная река, - он вытянул руку к югу, указывая на сияющую ленту потока. - Блестит как чешуя Великого Змея! И те смельчаки, что прельстились ее блеском, не возвращаются назад! А если возвращаются, то больше не жаждут ни богатства, ни славы - ибо на Серые Равнины не унесешь ни того, ни другого. - Он ткнул в трупы зуагиров, плывущие вниз по реке. - Но если уж ты так хочешь подняться к верховьям, то вот тебе мой совет: оставь корабли, пересядь на лошадей или верблюдов и уж лучше встреться в степи с зуагирами, чем со Стиксом у его истока!

Глава 14

НОЧНЫЕ УЖАСЫ

Баалур лежал погруженный во тьму. Люди, как могли, боролись с нею, и желтые огни факелов тысячами горели на улицах и площадях, так что белые стены домов прокоптились до черноты. Словно умалишенные или призраки, бродили горожане с фонарями в руках, натыкаясь друг на друга. Жуткое это было зрелище: словно слепые шествовали вереницами, не видя друг друга и пытаясь слабыми огоньками разогнать тьму, окружавшую их. Глаза у всех были пусты, лица бледны. Вот уже третий месяц боролись они со сном.

Днем картина менялась: яркое солнце освещало беспробудно спящий город. С первыми его лучами засыпали все - кто, и где, и как придется, ибо только днем кошмары отступали.

Но эта ночь длилась уже третьи сутки и все никак не кончалась, и жители Баалура были близки к безумию.

Вот почему Нарсиус, торговец фруктами, бродил по улицам в столь поздний - а быть может, в столь ранний - час. Ему доставляло некоторое утешение не сидеть дома без дела, а ходить по улицам с корзиной, полной фруктов, раздавая людям сочные, свежие плоды. Когда он предлагал кому-нибудь грушу или персик, лицо несчастного на миг светлело, он принимал дар с такой радостью, как будто ему в руки с неба падала звезда. В эти черные дни он предлагал фрукты даром, но, как правило, ему все-таки платили - кто сколько мог; и под утро он возвращался в дом своих родителей с карманами, полными мелких денег. Когда солнце высоко вставало над горизонтом, он снова выходил на улицы, но уже не торговать, а поспать вместе со всеми.

И при этом он почему-то не чувствовал усталости. Ему хватало четырех или пяти часов сна. Обычно он просыпался оттого, что кто-нибудь начинал громко стонать рядом с ним, и тогда он тряс спящего за плечи, или хлопал по щекам, или выливал на него кувшин холодной воды - словом, делал все, чтобы тот очнулся. После этого, даже если ему все еще хотелось спать, заснуть Нарсиус уже не мог, и тогда он бродил по улицам до наступления темноты, а потом снова брался за корзину с фруктами.

Он знал, что в городе еще остались люди, которые до сих пор могли спать спокойно. Для некоторых жизнь почти не изменилась по сравнению с той, какую они вели до проклятья. Иные же каким-то образом умудрялись чувствовать себя неплохо и при кошмарных снах - как правило, это были богачи, у которых было достаточно денег, чтобы нанять слуг, обязанных будить их, как только они начинают метаться и стонать. Были и те, кто пытался бороться с проклятием иным образом: например, убежать из города; но, по слухам, это мало помогало. Соседние города-государства выставили посты вдоль границ и не пускали к себе подданных короля Афратеса - ибо теперь зараза распространилась на всех без исключения, а не только на жителей столицы, и каждый день приходила в Баалур весть о том, что еще один город охвачен колдовской заразой.