Александр Сигачев - Параллельные идиоты - современные варвары

Авторитетная истина, как одно из понятий определявших её. Это концепция или теория, принятая людьми как истина, если это утверждал значительный человек, имевший огромный авторитет среди людей и пользующийся безграничным доверием, либо это было принято большой группой людей, тоже имевшей свой авторитет. В основе это опиралось не на объективные факты.

Такой истиной и владела церковь. Безусловно, не обходилось без подчинения людей, путём её насаждения. Если у протестующего индивида возникали какие-то вопросы, то его отсылали прямиком к авторитету: «А кто так сказал?» мог поинтересоваться он, «Не знаешь что ли? Сам Господь Бог. Кто ты такой, что бы оспаривать его волю?». На этом весь спор и заканчивался победой религии.

Именно поэтому религиозные особы так не любили науку. Всё, что они могли, это внушать и давить авторитетом. Не зря же Христос, когда его спросили, где истина ответил, что она прямо здесь, намекая на себя. Прибегая к таким уловкам, люди ставят и себя и других в дурацкое положение.

Я понял, от чего в средневековье церковь так буйствовала. Почувствовав силу и власть подобных истин, можно, используя их, создавать свои. Это являлось одной из причин охоты на ведьм и гонений на учёных. У учёных есть объективное объяснение происходящего, и такая истина опирается на реальные, физические вещи. Иначе говоря, объективная истина: это превосходящая сила, ведь реальные вещи лучше ощущаются человеком, нежели абстрактные понятия.

Вести нормальный, конструктивный спор с ними было невозможно. Ведь для них, слова, сказанные каким-либо святым, уже представлялись доказательством их правоты. Они не принимали многие факты, опровергающие их утверждения, только из-за того, что они не имели под собой авторитета.

Сам же я применял более хитрые уловки при манипулировании кем-либо. Если нужно было создать иллюзию понимания меня или ещё кого-то у моего оппонента, я говорил о ситуации, ставя его в пример. Самим объектом создавалось иллюзорное восприятие и такое же осознание состояния другого человека или группы людей. Но, это лишь игра его воображения и не более. На самом деле так не было и не могло быть. Некоторые называют сие явление состраданием. И на сострадающих людях можно воду возить и использовать их в качестве рабов собственных эмоций. Действовало это не во всех случаях, потому что подобные техники срабатывают далеко не в ста процентах ситуаций.

Я пытался испробовать это на моих альтернативных двойниках, но, к несчастью не вышло. Они оказались твердолобыми, агрессивными и импульсивными. Тут и Четвёртый приложил свою руку к сему действу. Он тоже умел манипулировать решениями людей, но делал это грубо и неумело, часто прибегая к своим ораторским способностям и софистике. У этого софиста частенько возникали трения с Третьим по поводу логичности и обоснованности его слов.

Третий приходился самым агрессивным из нас. На его счастье он был достаточно умён и по-своему находчив. В какой-то мере это компенсировало его скверный характер. Его тип личности, без сомнения, сверхточный. Такие индивиды не терпят недочётов, любят досконально дознаваться до подробностей, а уж про их отношение к заблуждениям и неправде, лучше вообще промолчать. Связываться с сими товарищами было себе дороже. В споре они сначала разбирали аргументы соперника, как собственно говоря, и полагается поступать, а следом приводили свои. Но всегда делали упор на обрушение идеалов других людей, находя в них неточности и двойственность истолкования.

На данный момент я сидел у костра и мыслил обо всём этом. Вдруг меня прервал резкий возмущённый возглас. Я поднял склонённую голову и принялся наблюдать за происходящей сценкой очередного бесплотного деструктивного диалога Второго и Третьего. Разнимать мне их не хотелось, так как было скучно, а я любил посмотреть на ссоры, а затем анализировать их.

− Ах ты, тупая скотина! Почему ответ неправильный? Я же тебе всё объяснил. — Третий уже орал на Второго. С недавних пор он много повышал голос, таким путём прибегая к устрашению своего противника. На его оппонента это действовало слабо, и он спокойно и лениво отвечал тому. В этот раз он тоже разговаривал на повышенных тонах.

− Только сумасшедший станет решать детскую загадку с помощью теории относительности Эйнштейна? Ответ очевиден. Не пытайся придумать что-то собственное! — Надрываясь и брызжа слюной, втолковывал ему Второй. Мне стало интересно, о чём речь, поскольку я пропустил начало конфликта.